Восемь. Знак Бесконечности

Так вот — я лучше. И дело не в сексе. Знаете, почему? Потому что я никогда бы не унизился настолько, чтобы ковыряться в грязном спальном белье своей бывшей любовницы. Потому что я себя ни с кем не сравниваю, и я отпускаю женщин, а не иду по их следу, как натасканная, лишь на одни и те же трусы, ищейка. Не стою под их окнами, не роюсь в их телефонных звонках, урнах под домом и переписке. Так кто из нас маньяк, Заславский, вы или я?

Алекс вскочил с кресла, и они встретились взглядами. Еще никогда Заславский не выходил из себя настолько, чтобы хотелось вмазать задержанному. А сейчас у него чесались кулаки.

— Я запру тебя в карцер, сейчас! И ничто и никто мне не помешает! Найду причину и запру!

Марини расхохотался и у Алекса перед глазами пошли красные круги:

— Не запрете. Вы даже не можете позволить себе съездить мне по физиономии потому что боитесь. Не меня, а вашего начальства, трясетесь за рабочее место.

Страх, в любом его проявлении делает вас рабом и плебеем, а я свободен. В отличии от вас. И это бесит не так ли?

Марини подталкивал Заславского к бездне, нарочно к самому краю, чтобы тот рухнул во тьму тех, демонов, которые его пожирали. Сорвался. И он, черт возьми, уже готов был сделать этот шаг за грань, но закусив щеку, сдержался. Словно на шахматной доске, зажатый в углу король, которому вот-вот поставят мат, и он мечется с клетки на клетку в неизбежности проигрыша.

— Ваша бывшая любовница рассказывала, что вы ее избивали. Показывала прессе синяки на теле. Разве это не насилие, мистер Марини?

— Какая из них?

— То есть вы не отрицаете этот факт? Вы били ваших любовниц и издевались над ними?

— Я спросил какая из них?

— Эльвира Карц.

— А она не рассказывала прессе, что посещает свингерские клубы и вечеринки в стиле БДСМ, где ее не только бьют, но и трахают одновременно человек десять? Не рассказывала, что она кончает, когда ее душат и одновременно вгоняют в нее три члена сразу? Так вы поинтересуйтесь.

Заславский резко выдохнул, понимая, что ступил на зыбкую территорию, где Марини явно чувствует себя, как рыба в воде.

— Мне, как нормальному мужчине, не интересны такие подробности, мистер Марини. Мне интересно били ли вы её? Какие методы насилия применяли?

На теле Анны Лизы найдены синяки и ссадины…

— А что в вашем понимании нормальность? Разве нормального мужчину не возбуждает групповой секс, порно, мастурбация? Или вы это относите к извращениям? Кроме того, по роду вашей профессии вас должно интересовать все. Насчет Анны Лизы снимите побои и сверьте ДНК или что вы там сверяете, мистер Заславский?

Алекс нервно закурил и посмотрел на Марини, тот оставался совершенно хладнокровным, но Алекс мог поклясться, что там, под слоем льда течет раскаленная ртуть. Он чувствовал этот жар. Марини просто очень хорошо держит себя в руках в отличии от него самого.

Зашел Ферни и Заславский медленно сел в кресло. Ублюдок, проклятый высокомерный и самоуверенный ублюдок. Только что отымел его по полной программе и довольно жестко.

— Здесь адвокат мистера Марини, желает тебя видеть, Ал.

Через час Алекс наблюдал как Марини садится в черный мерседес и уезжает в сопровождении одного из самых крутых адвокатов штата. Ничего, мразь, я тебя поймаю. Я посажу тебя надолго.

* * *

Кэтрин держала в руках чашку с кофе и смотрела в окно, когда Алекс прикрыл дверь кабинета, она даже не обернулась к нему. Заславский подошел ближе и почувствовав, как от нее пахнет, прикрыл глаза. Он дьявольски соскучился по её запаху.

— Ты как?

— Никак. Зачем я здесь? Или меня ты тоже задержишь? Данте уже отпустили?

Ал выдохнул и сел на краешек стола, протянул ей сигарету и поднес зажигалку.

Кэт подкурила, зазвонил её сотовый и она быстро полезла в сумочку. Достала смартфон и когда посмотрела на дисплей Алекс готов был поклясться, что выражение её лица изменилось, даже щеки раскраснелись.

— Да. Я еще здесь, — прикрыла аппарат и посмотрела на Алекса, — хорошо, я позвоню. Да, — улыбается, даже сквозь слезы, нервно поправляет прядь волос за ухо, — я хочу. Очень.

Алекс поморщился. Интересно, когда он сам ей звонил она вот так улыбалась? Вот этой загадочной улыбкой влюбленной женщины. Внезапно в глаза бросились пятна на ее шее. Заславский подался вперед. Твою ж мать! Это следы пальцев?!

— О Боже, Кэт, он что бил тебя?

Она резко повернулась к Заславскому и ее глаза гневно сверкнули:

— Кто?

— Марини? Что это за следы у тебя на шее?

Кэтрин наконец-то посмотрела на него и Заславский мог поклясться, что на ее чувственных губах снова заиграла эта проклятая улыбка…словно, она о чем-то вспомнила.

— Нет, Алекс. Он меня не бил.

— Ты упала. Да! Конечно! Ты шла по коридору, упала, ударилась об угол. Господи, Кэт! Ты что не понимаешь он опасен?! Данте Марини обвиняемый в семи убийствах. Семь мертвых девушек возможно дело его рук! Он чертов извращенец!