Восемь. Знак Бесконечности

— Между мной и Алексом уже больше года ничего нет. Мне не нравятся эти игры, Данте.

Нужно говорить спокойно…с человеком у которого в руке оружие и который, на минуточку, подозревается в семи убийствах, совершенных с помощью ножа.

О Господи! Почему я сейчас подумала об этом? В животе все сжалось в узел и сердце забилось в горле. А если Алекс прав и Данте…

— Поздно, Кошка, — провел ножом по груди и зацепил сосок, снова посмотрел в глаза, — игра уже давно началась, и ты приняла ее правила. Он просил тебя напихать жучков в моей квартире? Или в твоей?

Задрал мне юбку на бедра и заскользил ножом по капроновому чулку вверх, пуская "стрелку". На глаза навернулись слезы, особенно когда увидела, что его взгляд холодно равнодушный и понимая, видя со стороны, что сейчас Марини пытается напугать меня и в тот же момент он увлечен и сильно возбужден. Его возбуждение передается мне, как по невидимой нити, как ток по проводам.

— Ты ненормальный сукин сын, я ничего не пихала в твоей квартире и точно не в своей. Отпусти меня. Я хочу домой!

Прищелкнул языком, отрицательно качнув головой и проник рукой между моими ногами.

— Да, ненормальный сукин, — разрезал на мне трусики, — сын! И ты знала об этом, доктор Логинов. Но ведь тебе было любопытно, не так ли, в чем эта ненормальность, — толкнул спиной на стол и сжал пальцами горло, продолжая водить ножом по соскам, — заключается?

Я всхлипнула, когда нож уперся мне в живот, начиная с ужасом понимать, что дрожу уже не только от страха…Что меня возбуждает эта опасность, возбуждает настолько, что я готова кончить еще до того, как он вообще что-то сделал. К горлу подступил комок.

— Убери нож, Данте.

— Зачем? Мне нравится эта игра. Тебе опять страшно? Да? Почему страшно, что я зарежу тебя? Или что не поверю тебе? Чего ты сейчас боишься, Кошка?

Думаешь я их убил?

Пальцы сильно сжали мою грудь, а нож описывал круги возле паха, дразня чувствительную кожу. Заставляя мурашки носится по телу со скоростью звука, а бабочек внизу живота бесновато трепыхать крылышками.

— Не шевелись… ни одного движения. В этом доме все ножи острые и именно для того, о чем ты подумала, Кэтрин. Тебе ведь рассказали какой я опасный тип? Или копу все равно каким методом добывать информацию?

Я смотрела на Данте и чувствовала, как во мне борются два человека. Один смертельно напуган и обижен, а второй готов распахнуть ноги шире и попросить его взять меня.

— Я не боюсь тебя…

— Да? А так?

Лезвие скользнуло по лепесткам плоти и в голове запульсировало: "Ее насиловали острым предметом. Кромсали изнутри"…

— Отпусти меня, — голос сорвался.

Лезвие мгновенно оказалось у моего горла:

— Никогда не говори это слово хищнику, который поймал тебя в свои когти. И запомни закон природы — пока добыча в руках с ней будут играться, но никогда не отпустят. Только сожрут. Начав запретные игры со мной нужно было выучить правила. А сейчас слишком поздно.

Я судорожно сглотнула и вдруг почувствовала, как его пальцы проникли в меня, а лезвие сильнее впилось в горло.

— Не шевелись даже когда будешь кончать.

Не знаю, что со мной произошло, но когда он произнес последнюю фразу я вдруг явно почувствовала, что вся дрожу. Да, мать его, я дрожу от дикого возбуждения и страха. На коже выступили бусинки пота, и я смотрю ему в глаза и ненавижу себя за эту слабость. Он оскорбляет меня и унижает, а я трясусь от похоти и теку, как последняя…. Первый толчок внутри меня, еще и еще, большим пальцем надавливая на клитор, не убирая нож от горла. Быстро и ритмично, уверенно, растягивая изнутри, заставляя истекать влагой, боясь пошевелиться и в то же время закатывая глаза от наслаждения, пока не начала судорожно сокращаться вокруг его пальцев, широко открыв рот в немом крике, от адского оргазма, который прострелил все тело.

Данте убрал лезвие от моего горла, покрутил в руке, наблюдая за бликами на зеркальной поверхности и взял меня за подбородок, наклонился ниже и провел языком по моей щеке. Потом я пойму, что он слизал мои слезы.

— Вот и поиграли. А теперь можешь идти домой, Кошка.

Рывком поднял со стола и у меня закружилась голова. Данте вернулся на свое место, откинулся на спинку кресла и опустошил свой бокал, наблюдая как я одергиваю юбку, как пошатываясь иду к двери. Сжав блузку на груди выскочила с проклятой залы, оглядываясь по сторонам, пытаясь сориентироваться в этом доме, по щекам потекли слезы, градом, размазывая их по лицу быстро спустилась по лестнице, на ходу доставая сотовый, чтобы вызвать такси.

Так мне и надо. Я заслужила все это дерьмо. Все что на меня сваливается последнее время. С тобой ведут себя так, как ты позволяешь и значит именно я позволила Данте Марини унизить себя. У меня на лбу было написано "трахни меня" еще с первой встречи, я не смогла сказать "нет". Я повелась на все его провокации, на все идиотские игры в которые он играл со мной и, как вампир, упивался моей беспомощностью, выпивал мои эмоции.

"Вот и поиграли".

Размечталась о большем. Так мне и надо. Ничего большего Марини предложить мне может, а точнее не хочет.