Восход над деревом гинкго

– Рад, что ты нашёл, что искал, юный цуру. Надеюсь, теперь твоё сердце обретёт покой. – Он отвернулся к поплавку и почесал лысеющую голову. – Так зачем вы пришли ко мне?

Мико села рядом с дедушкой Кио и тоже свесила ноги с моста. Ей неловко было смотреть на дедушку сверху вниз.

– Акира рассказал, что однажды вы построили и открыли врата в Ёми…

– А-а, да, девочка-сорняк, было дело, – протянул Кио. – Ты знаешь эту историю?

– В общих чертах…

– Тогда послушай старика, перед тем как озвучить свою просьбу.

Дедушка Кио повернулся к Мико, и та кивнула. Если его история – единственное, что отделяло её от Ёми, она готова была выслушать всё что угодно. Дедушка Кио причмокнул губами и начал рассказ:

– Мою любимую жену звали Сумирэ. Она служила мико при моём храме. Я тысячу лет водил войска в Небесных и Подземных сражениях, бился с богами и демонами. И когда я спустился на землю, чтобы насладиться отдыхом, она первой встретила меня. Поклонилась и принесла воды, чтобы напиться. Я полюбил её в тот миг, как взглянул в её глаза, напоминающие тёмную морскую воду. Я хотел провести пару лет вдали от битв, но, встретив Сумирэ, я решил отложить меч навсегда.

Мико смотрела на дедушку Кио во все глаза, не зная, верить ли тому, что он говорил. От него её взгляд не укрылся, и испещрённые трещинами морщин губы растянулись в лёгкой улыбке.

– Раньше меня называли Богом Шести Знамён, покровителем битв и самураев. Но это было так давно, что я уже почти позабыл это имя.

Мико не раз слышала о нём, Богу Шести Знамён молился её отец, да и каждый самурай в Хиношиме. Выходит, он уже давно не слышал их молитв.

– Мы с Сумирэ поженились, нашли это чудесное место у реки и построили дом. – Дедушка Кио с любовью оглянулся на рёкан. – Но мой брат по оружию – Бог Семи Молний – не был доволен моим уходом и хотел вернуть меня в Небесное войско. Он уговаривал меня десять лет, но получал отказы. И тогда, решив, что единственное, что держит меня на земле, – моя Сумирэ, он убил её. Глупец ничего не смыслил в любви.

Дедушка Кио замолчал, глядя на водную гладь печально и задумчиво, будто снова смотрел в глаза своей возлюбленной.

– Тогда я построил врата, чтобы вернуть мою Сумирэ, потому что не мог и мгновения вынести без неё на этой земле. Для бога открыть врата в Ёми не так уж и сложно, но вот вывести оттуда душу даже богу оказалось не под силу. Но я был глуп и ослеплён горем, поэтому возвращался в Ёми снова и снова, пока не иссякли мои силы и пока Сумирэ не сошла с ума от горя и отчаяния, теряя меня снова и снова на пороге двух миров. Тогда я отправился в Ёми в последний раз, чтобы позволить ей забыть меня и подарить покой.

Я вернулся в наш дом, чтобы дождаться её возвращения, надеялся, что однажды её переродившаяся душа придёт сюда. Одновременно туда, где всё началось и всё закончилось.

– То есть разрушенный храм на холме в Сумеречном лесу…

– Храм, в котором мы встретились. А этот рёкан – дом, в котором мы попрощались. Ворота-тории стоят ровно над брешью, соединяющей эти два места. Ты однажды прошла через неё, чтобы попасть сюда. Брешь тоже сделал я. Возможно, первую в истории. Хотя, как знать… – Дедушка Кио замолчал, думая о чём-то своём, а потом всё же продолжил: – В доме мне было одиноко, и я превратил его в рёкан, а потом, ослабев и потеряв интерес, отдал другому хозяину. Когда-то его место заняла госпожа Рэй, к тому времени уже все забыли, что я когда-то был здесь хозяином. Но мне это было неважно. Ничего не было важно без моей Сумирэ.

– Как давно это было? Как давно нет Сумирэ?

– Тысячи лет. Вечность.

– Думаете, она вернётся?

Дедушка Кио пожал плечами.

– Вернётся она или нет, я хочу, чтобы на этой земле было место, где её будут ждать. Я никогда не снимаю фонарь над входом и зажигаю его каждую ночь. Как это делала моя Сумирэ, чтобы я не заблудился, возвращаясь с охоты или из города, чтобы знал, что меня ждут.

Поплавок дёрнулся и скрылся под водой, но никто не шевельнулся. Даже Акира внимательно слушал, и на его прекрасном лице отразилось неподдельное сочувствие, которого Мико прежде не видела. Должно быть, в этом цуру ещё осталось что-то живое.

– Ты приглянулась мне, девочка-сорняк. Напомнила чем-то мою Сумирэ, я даже думал, что судьба наконец привела её домой. Но, думаю, придётся ещё немного подождать. – Он вздохнул и повернулся к Мико: – Я открою тебе врата. Всего раз. И не буду спрашивать, что ты собираешься искать за их пределом. Но из Ёми, девочка-сорняк, невозможно вернуться целиком. Даже богу это не под силу. И я не знаю, что такой поход сделает с человеком и сумеешь ли ты вернуться.

– У меня нет другого выхода, дедушка. Только так я смогу спасти того, кто мне очень дорог, – тихо ответила Мико, не позволяя словам дедушки Кио заставить её сомневаться.

– Хорошо. Но ты жива, а потому сама войти не сможешь. – Он постучал себя по подбородку. – Тебя должен провести туда и вывести обратно тот, кто никогда не рождался и никогда не умирал. Я мог бы, но, прости, такой услуги не окажу – моих сил едва ли хватит на то, чтобы открыть врата. Есть кто-то на примете, девочка-сорняк?