Восхождение лорда Темпера

— Вернемся к нашей ситуации. Ты знаешь, почему принца Дорнийского пьяного в стельку притащили на наш корабль и сказали отвести в Волантис? — Налюбовавшись страданиями одного говнюка, наконец, спросил я. На что получил закономерное отрицательное махание головой. — Если коротко то ситуация следующая. Почти год назад этого придурка застали в постели с любовницей Эдгара Айронвуда, брата того самого Оливара, который поднял их дом, и прошлым главой их дома. Сам Эдгар, по слухам был человеком громадным, свирепым и очень вспыльчивым. За такое оскорбление он вызвал принца на дуэль. Учитывая происхождение Оберина, силу его семьи и его молодость, поединок должен был быть не смертельным, так называемым «поединком чести» и длиться до первой крови. Оба дуэлянта получили раны, но наш принц оправился, а его соперник нет. Раны Айронвуда воспалились, и он быстро скончался. Из-за этого многие подумали, что Мартелл использовал яд и дали ему какое-то прозвище, которое я не запомнил. Айронвуды естественно были в ярости от смерти главы рода и потребовали взамен жизнь Оберина. Его брат, Доран, будущий правитель Дорна, если слухи не врут, уже давно ведет с ними переговоры и, судя по всему, чтобы не мозолить своим самым сильным знаменосцам глаза решил срочно отправить брата пожить в Вольные города, пока он не создал еще больше проблем. А мы так неудачно попались под руку. Теперь, если Ормунд Айронвуд узнает, кто помог этому засранцу свалить из Вестероса, нам лучше на ступенях и в Дорнийском море не появляться. Ограбят и убьют без всяких вопросов.

На несколько минут воцарилась тишина, прерываемая лишь криками чаек иногда залетающих так глубоко вглубь пролива между Лисом и континентом и песнями скучающих матросов, отдыхающих на палубе в своё свободное время.

— Какой тяжелый человек. — Наконец сказал Волкан, немигающее смотря в сторону нашего пассажира, который в очередной раз камнем ушел под воду.

— Во всех смыслах. — Дополнил я, хватаясь за веревку, которая тащила Оберина за кораблем, и начал понемногу ее тянуть, стремясь затащить уже теряющего сознание от усталости принца на корабль. — Эй, помогите мне! Не хватало, чтобы он сдох, тем более так глупо!

* * *

— Ты как? — без стука зашел я в каюту нашего благородного гостя. Выглядел Оберин также как и четыре часа назад. Скверно.

— Нормально. Оставь меня в покое. — Шмыгнув носом и еще сильнее закутавшись в меха, ответил он. Не подготовленным оказался организм юного принца к таким испытаниям. Почти два часа биться по волнам, хоть и самого теплого, но все же утреннего моря. Замерзший, униженный и избитый. Не каждый аристократ такое вытерпит.

— Ты же сам понимал что нарываешься. — Сказал я, подойдя к нему поближе и передавая флягу с крепленым и неразбавленным вином. Ему нужно согреться, а то простуда в этом мире, как и в нашем, — вроде бы легко лечиться, но люди все равно помирают. — Некоторые капитаны на моём месте просто сдали бы тебя Айронвудам за вознаграждение или выбросили в море, по прибытию в Волантис сказав, что ты спился и утонул. И к ним бы даже претензий никаких не предъявили. Зачем вести себя как заносчивая и избалованная тварь, если ты совсем не такой? О методах воспитания лорда Кворгила было известно даже в Цитадели. Из его рук не вышел бы тот, кем ты пытаешься казаться.

После моих слов на каюту Эдварда, куда за неимением соответствующих апартаментов поселили принца, опустилась тишина. Мы оба молчали, каждый думая о своем. Оберин тихо сидел на кровати, не моргая смотря в пол. Об активной работе мыслей говорили лишь иногда напрягающиеся кулаки, показывающие, что думы у дорнийца не самого радужного толка. Я же тем временем больше размышлял о том, что буду делать в Волантисе. Мы прибудем туда через три дня, и за неделю, оставшуюся до начала выборов триархов, необходимо продать весь наш товар. Это будет не просто, ведь я не один такой умный, привёзший эксклюзивный товар с Севера, но у меня было два преимущества — медведица, одним своим видом привлекающая внимание, и мое красноречие, которое за эти два года учебы, надеюсь, не растерял.

— Ты был в Цитадели? — Наконец спросил дорниец, видать закончив самокопание и ухватившись за мою оговорку. Видно, что свою душу он открывать мне не будет, да и я не особо стремлюсь быть его личным психологом. Так смена темы не вызвала раздражения.

— Да. Обучался там два года. Ушел пару месяцев назад и решил стать вольным торговцем, на службе у себя самого.

— Прям, сходу взял и стал торговцем? Я конечно не сильно разбираюсь в деньгах и их добыче. Все же я большую часть жизни их только тратил, но разве можно сходу взять и стать купцом с тремя кораблями, достойными благородных?

— Как видишь можно.

— Но откуда деньги?

— Оттуда, где берут большинство подобных тебе.

— Неужели от добрых господ, платящих красивому мальчику? А мне ты отказывал, хотя денег на тебя я бы не пожалел.

— Да иди ты в Пекло! Сам заработал…

— Конечно, конечно…

Так слово за слово, между нами завязалась очень интересная беседа.

* * *