Воспитанник Шао. Том 3. Откровения Абсолюта

— Убить и разрезать на куски девчонку! — заорал в истошном гневе Мустафа. — А потом и с этим придурком встретиться немедленно. Найти сволочь! Его на куски и собакам. Так, хозяин?

— Та-ак. — медленно протянул Хозяин. — Глаза его зло и невидяще смотрели на пол. — Ты и встретишься. — Старик еле приподнял указательный палец левой руки.

— Будет сделано, мудрейший. — Мустафа низко поклонился. — Никаких сомнений. Неверных мы всегда режем, как собак бешенных. Как шакалов.

Мустафа в праведном гневе убедительно сжимал кулаки и выкрикивал разномастную брань.

— Для начала, мой смелый и храбрый воин, ты и должен встретиться с этим гяуром и негодяем. Проверь этого неверного в деле. Чтобы нам, мой правоверный брат, принимать верные решения, необходимо знать, чего стоит этот рехнувшийся фанатик.

В образовавшуюся заминку раздумий и озлобления присутствующих, встал майор Черч из своего неосвещенного угла. Подошел к старейшему арабу, взял записку. Там печатным шрифтом выделялось: — «Господа бандиты, взамен вашего необдуманного предложения, предлагаю вам вашу жизнь до следующей нашей встречи, на взамен похищенного ребенка. Пока, мы еще нейтральны по отношению друг к другу, предлагаю всем вам шанс остаться в живых. Путь ваш, на который вы встали, не дружествен, преступный и античеловечен. Вы компрометируете святое имя бога и себя, в частности. Гарантирую вам безопасный выезд из Дели в любую близлежащую страну. Не поддавайтесь недружественным эмоциям. Вредной мысли. Глупым амбициям. Большим деньгам. Служите Аллаху. Все прочее, противное богу, вас погубит».

Теперь уже офицер иронично покачал головой. В глазах его блестела затаенная злоба. Но внешне он был спокоен.

— Да-а. Ну и гяур. Кто-то им руководит. Сам он бы такое не смог. Вместо предварительных переговоров, разработок определенных договоренностей: угрожать, выставлять, свои, неприемлемые условия. Это уже какая-то необъяснимая наглость. Выше даже представимой наглости. На что он надеется? На свою, ничем не неподкрепленную, наглость? Ответ в стиле великих завоевателей и самоуверенных диктаторов. Думаю, если ему не важна девчонка, разрезать ее на куски и присылать в коробках по частям.

— Хозяин недружелюбно, холодно глянул на американца.

— Не представляйте нас такими уж негодяями, какими вам хочется нас видеть. Мы не бандиты. Тем более что к решению вопроса он предлагает именно наши жизни, а не какого-то там Маккинроя или вашего президента. Конечно, он сволочь высшей марки. Но что за этим кроется? Мне не нужна скрытная ночная война, скрытная длительная месть. Это удел бедных.

— Но, я же вам выдал миллион баксов. — Опередил в ответном предложении американец.

— Я не беден. И клан мой могуществен. Меня оскорбило это письмо. Со мной так никто не имеет право разговаривать. Но, я должен все знать об этом негодяе. Тогда я его правильно накажу, согласно духу и писанию Корана.

Редкие, желтые зубы хозяина едко и мелко щелкали в скрытом гневе.

— Да, писать можно что угодно. — Зашипел гнусаво первый советник и охранник Хозяина Мухамед. — Он же не знает нас.

— Я знаю вас. — Повысил голос Хозяин. — А еще я знаю, что за этот месяц погибло более четырехсот наших братьев мусульман. Хороших воинов Аллаха, не считая раненных.

— Но это же не он сделал.

— А мне какое дело до этого? — Уже заорал вне себя от ярости Хозяин. — Я отвечаю за ваши души перед Аллахом! Я! У нас есть, более священные, дела. Ваши жизни пригодятся для служения Единому, Всевышнему. Вы имеете право гибнуть только во имя Аллаха. Иначе, зачем вы? Что мне до этой неизвестной говнючки? Вы стоите много больше. Вы воины Аллаха! Зачем мы ее похитили? Что за блажь на нас напала? Что с того, что мы ее разрежем на куски и отправим в посольство Соединенных Штатов? Она ничто! Случайный камушек, лежащий на нашей дороге. Мы даже об него не спотыкались. А уже решаем бить его, ломать, взрывать. Что за чушь? Что за бредовые идеи и мысли? Мне восемьдесят девять лет, а я детьми занялся. Этот ваш русский и Маккинрой будут живы. Монахи будут жить. Аллах бы их побрал. А где моя совесть будет? Где я буду подбирать ваши трупы? Что вы мне кичитесь? Перед кем? Хусейн мне башку оторвет. Майор, я сам буду решать вопрос дальше. Мустафа, бери сотню людей. Ты знаешь, где может находиться монах. Езжай к нему. Завязывай какой-нибудь непреднамеренный бой, случайную перестрелку. Если приедешь живым: я, тогда, буду знать, как разговаривать с этим отморозком. А так. У меня наступил предел потерям. У меня и без монахов хватает врагов. Может они сейчас, где-то рядом, следят за нами. И любое наше неправильное движение обернется взрывом этого пола или ракетным и минометным обстрелом нашей штаб-квартиры. Вы только неразумно подставляете нашу организацию под удар противника. Враг осведомлен обо всех наших планах. А мы еще рыпаемся.

— Будет сделано, премудрый хозяин. Я его испепеленный труп в холодильнике привезу, что бы он не смердил нашу святую землю.