Воспоминания: 1826-1837

На последней станции на территории Пруссии наследный принц остался ожидать приглашения австрийского императора. Здесь же ожидал нашего государя посланник при Венском дворе господин Татищев. После утреннего туалета император взял его в свою коляску и направился в Мюнхенгрец.

Оба императора познакомились со всей возможной искренностью и сердечностью. Пожилой и уважаемый государь Австрийской империи, Нестор коронованных особ Европы, был взволнован, обнимая молодого наследника Александра, союз с которым вернул ему ослабевшее могущество, и дружба с которым была ему дорога. С первого взгляда и по велению сердца император Николай оказался как бы нежным и преисполненным уважения племянником, который видел во Франце I собрата и боевого товарища своего старшего брата императора Александра, который благодаря разнице в возрасте и своему 25-ти летнему царствованию был для императора Николая настоящий отцом. То же сердечное обхождение и взаимный интерес с первых же мгновений установились и с императрицей, нежной и трогательной спутницей своего знаменитого супруга. С самого начала между двумя государями установилось полное взаимопонимание, что бросилось в глаза любопытным и внимательным членам австрийского двора. Неподдельная скромность императора, его уважительное внимание к старейшему из государей польстили самолюбию австрийцев. Из их глаз немедленно исчезли приписываемая им скованность и все те негативные чувства, которые уже много лет различные выдумки и недоброжелательство старались в них укрепить против могущественного самодержавия России.

Никто из членов австрийского императорского дома не был приглашен на встречу в Мюнхенгреце, которой пытались придать только самую необходимую официальность. Поэтому выбор места пребывания пал на этот совершенно неизвестный небольшой городок, принадлежащий графу Валленштейну, потомку очень известного военачальника, который во время Тридцатилетней войны противостоял шведским армиям и императорскому могуществу.

Императоры жили в замке графа, достаточно просторном для этого. Также приехали в Мюнхенгрец и расположились в том же замке сестра нашего императора великая княгиня Мария с мужем великим герцогом Веймарским. Через несколько дней приехал герцог Нассау и остановился в городе. Он познакомился с императором Николаем за несколько лет до смерти Александра I и подружился с ним еще тогда, когда он был великим князем. За несколько дней до нас сюда приехал граф Нессельроде, который уже начал переговоры с князем Меттернихом, влияние которого на политику и его величайшие заслуги поставили во главе всех дел, и сделали из него центральную фигуру венского кабинета. Он очень высоко ценил нашего государя потому, что судил о нем по его действиям, а не по злобным высказываниям журналистов или по той ревности, которую внушало могущество его короны. Император Николай со своей стороны высоко ценил способности и изобретательность этого старого родоначальника хитроумной и ловкой политики Австрии. И тот и другой были в некотором смущении и готовились к встрече не без эмоций, которые они внушали друг другу. Их встреча была спровоцирована императором.

На следующее утро после своего приезда император без колебаний ясно и просто обрисовал критическое положение Европы, вызванное слабостью государей, опасающихся либералов. Их мнимая сила объясняется лишь бездействием и недостаточным единством между собой монархий Австрии и Пруссии, которые вместо того, чтобы искренне и без принуждения объединиться с Россией, крайне ревниво относятся к ее могуществу, не желая видеть в нем гарантию своей собственной силы. Он заявил, что, объединившись между собой, эти три державы, еще не предпринимая никаких действий, могут остановить революцию, внушив уважение Англии и Франции. Они могут сохранить мир или, в крайнем случае, успешно сражаться против бунтов, как минимум, искоренив у себя растущие зерна новейшей пропаганды. Как государство наиболее удаленное от опасности, Россия имеет в виду лишь интересы Австрии и Пруссии, она решительно не желает вмешиваться в конфликты, выходящие за границы ее интересов, она хочет быть лишь надежной опорой своим союзникам. Но, вместе с тем, Россия намерена не допустить стороннего вмешательства в вопросы, которые ее непосредственно касаются, такие как Польша или Османская империя. Они подлежат решению только в Петербурге и в Вене, столицах империй, которые соседствуют и окружают Турцию по всем ее границам.

Князь Меттерних был поражен той силой и сдержанностью, с которыми император обрисовал позицию Европы, и свои собственные намерения. Он нашел их столь справедливыми и столь соответствующими интересам Австрии, что ему осталось только умом и сердцем разделить суть сказанного императором, поблагодарить его и торжественно обещать искреннее и дружеское содействие своего государя.