Читаем Воспоминания "Встречи на грешной земле" полностью

Требовали раскаяний, угрожали санкциями и хотели, чтобы он подал в отставку. Но Леонид Сергеевич не признавал себя виновным. И не собирался сам покидать пост, на котором достойно руководил театром. А снять не посмели, ибо опять скандал, повод для которого слишком всем известен, — громкое было бы дело.

Так что пришлось начальству этот финик, как говорится, выкушать. Но нервы Леониду Сергеевичу Инстанция, разумеется, потрепала.

Не знаю, был ли временно уволен из театра провинившийся артист, но некоторое время он не играл. Может быть, лечился? Затем вернулся на сцену, ничего заметного после этого не сыграл и умер. Жаль, конечно, талантливого человека. Увы, он не первый и не последний, которого пьянство сгубило. Кто-то винил Вивьена — дескать, опозорил человека и нанес ему удар. Но мое мнение — Леонид Сергеевич был прав. Достоинство зрителей тоже надо оберегать.

Теперь перейду к воспоминаниям, связанным с постановкой моей пьесы.

«Все остается людям» начали репетировать почти одновременно во МХАТе и у Вивьена. Однако в журнале «Театральная жизнь» появилась статья главного тогдашнего редактора, осуждающая пьесу (даю трибуну попу, и еще какие-то обвинения). Факт такой публикации противоречил правилам печати и этическим нормам — нельзя критиковать неопубликованное произведение и непоставленный спектакль, и порядочный человек никогда бы себе этого не позволил, — но статья достигла поставленной цели: репетиции были приостановлены. А меня вызвали для объяснений в ЦК КПСС, хотя я был беспартийным. Как я отбояривался от них — об этом можно рассказать в другом месте, здесь не о том речь. Усилиями умнейшего и опытного директора МХАТа Александра Васильевича Солодовникова удалось как-то, через пень в колоду, все же репетиции продолжить. В Ленинграде же, где начальство всегда старалось быть святее Папы Римского (колыбель революции!), дело застопорилось, и Вивьен попросил меня приехать для объяснений.

По приезде выяснилось, что начальство на этот раз не постеснялось напрочь запретить работу над пьесой (раз еще ничего не состоялось), считая, что к Октябрьской годовщине нужен праздничный спектакль. Моя пьеса для этого никак не годилась. И навязывают ему другую пьесу. «Пьеска дрянь, — сказал Вивьен, — но я займу там всех

народных, устрою апофеозик и тогда, стало быть, выторгую у начальства право поставить вашу».

Пришлось с этим примириться. И я, признаться, подумал, что постановка пьесы в Ленинграде вряд ли вообще состоится.

С «апофеозиком» они, естественно, провалились. Но начальство было довольно: юбилей отмечен. Однако шансов на постановку моей пьесы не прибавилось.

Во МХАТе же медленно работа продолжалась, и, наконец, хоть и не первыми (первым стал Южно-Сахалинский театр), но премьеру сыграли. Нападки на пьесу было возобновились, однако спектакль с каждым разом набирал число сторонников, что давало мне силу противостоять всяческим требованиям Инстанций.

И тут вдруг я получил сообщение от Вивьена, в котором он просил приехать в Ленинград на репетиции. И хотя я, как правило, не хожу на репетиции, но мне очень захотелось посмотреть, как работает Вивьен.

Не знаю, может быть, ранее он и давал актерам какие-нибудь смысловые разъяснения, но я был свидетелем того, как он находил и подсказывал им удивительно точные, необходимые физические состояния. И я еще, в который раз, получил подтверждение того, что даже самый талантливый артист обязательно нуждается в режиссуре.

К примеру, Николай Черкасов произносит один из монологов. Следы самостоятельной темпераментной домашней работы очевидны. Но результат таков, что я почти в панике гляжу на Вивьена. Однако Вивьен спокоен и одобрительно кивает головой. А затем говорит: «Принесите-ка нам вон ту низенькую табуреточку. А ты, Коля, стало быть, садись на нее, как кучер на облучке. Это хорошо, что у тебя коленки к ушам подъехали, это, стало быть, так и надо. А теперь давай-ка весь монолог на выдохе».

После чего Черкасов, весь зажатый, с трудом произносит монолог, — и получается великолепно. Ибо сдавленный Черкасов только об одном и может думать — как договорить текст до конца. Ему не до того, чтобы что-то еще и изображать. То есть он почувствовал себя физичес-

ки именно в том состоянии, в каком такой монолог мог возникнуть.

К чести Черкасова, он это состояние не только закрепил, но уже потом на спектаклях органично ощущал. Без помощи табуретки. Но придумал-то приспособление все-таки Вивьен.

Спектакль имел такой успех, что его даже привезли в Москву и играли в Кремлевском театре. Черкасову дали Ленинскую премию. И хотя автор и режиссер оказались обойденными, но я не внакладе. У меня осталась добрая память о встрече с Вивьеном. А это, знаете ли, дорогого, стало быть, стоит.

Эжен Ионеско «А человеческое достоинство?»

В конце марта 1994 года на 82-м году жизни умер Эжен Ионеско.

Перейти на страницу:

Все книги серии Издательство Захаров

Похожие книги

100 великих героев
100 великих героев

Книга военного историка и писателя А.В. Шишова посвящена великим героям разных стран и эпох. Хронологические рамки этой популярной энциклопедии — от государств Древнего Востока и античности до начала XX века. (Героям ушедшего столетия можно посвятить отдельный том, и даже не один.) Слово "герой" пришло в наше миропонимание из Древней Греции. Первоначально эллины называли героями легендарных вождей, обитавших на вершине горы Олимп. Позднее этим словом стали называть прославленных в битвах, походах и войнах военачальников и рядовых воинов. Безусловно, всех героев роднит беспримерная доблесть, великая самоотверженность во имя высокой цели, исключительная смелость. Только это позволяет под символом "героизма" поставить воедино Илью Муромца и Александра Македонского, Аттилу и Милоша Обилича, Александра Невского и Жана Ланна, Лакшми-Баи и Христиана Девета, Яна Жижку и Спартака…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука
100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.
100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии»Первая книга проекта «Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917–1941 гг.» была посвящена довоенному периоду. Настоящая книга является второй в упомянутом проекте и охватывает период жизни и деятельности Л.П, Берия с 22.06.1941 г. по 26.06.1953 г.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
14-я танковая дивизия. 1940-1945
14-я танковая дивизия. 1940-1945

История 14-й танковой дивизии вермахта написана ее ветераном Рольфом Грамсом, бывшим командиром 64-го мотоциклетного батальона, входившего в состав дивизии.14-я танковая дивизия была сформирована в Дрездене 15 августа 1940 г. Боевое крещение получила во время похода в Югославию в апреле 1941 г. Затем она была переброшена в Польшу и участвовала во вторжении в Советский Союз. Дивизия с боями прошла от Буга до Дона, завершив кампанию 1941 г. на рубежах знаменитого Миус-фронта. В 1942 г. 14-я танковая дивизия приняла активное участие в летнем наступлении вермахта на южном участке Восточного фронта и в Сталинградской битве. В составе 51-го армейского корпуса 6-й армии она вела ожесточенные бои в Сталинграде, попала в окружение и в январе 1943 г. прекратила свое существование вместе со всеми войсками фельдмаршала Паулюса. Командир 14-й танковой дивизии генерал-майор Латтман и большинство его подчиненных попали в плен.Летом 1943 г. во Франции дивизия была сформирована вторично. В нее были включены и те подразделения «старой» 14-й танковой дивизии, которые сумели избежать гибели в Сталинградском котле. Соединение вскоре снова перебросили на Украину, где оно вело бои в районе Кривого Рога, Кировограда и Черкасс. Неся тяжелые потери, дивизия отступила в Молдавию, а затем в Румынию. Последовательно вырвавшись из нескольких советских котлов, летом 1944 г. дивизия была переброшена в Курляндию на помощь группе армий «Север». Она приняла самое активное участие во всех шести Курляндских сражениях, получив заслуженное прозвище «Курляндская пожарная команда». Весной 1945 г. некоторые подразделения дивизии были эвакуированы морем в Германию, но главные ее силы попали в советский плен. На этом закончилась история одной из наиболее боеспособных танковых дивизий вермахта.Книга основана на широком документальном материале и воспоминаниях бывших сослуживцев автора.

Рольф Грамс

Биографии и Мемуары / Военная история / Образование и наука / Документальное