Восставшая из пепла

– А что-то указывает на то, что уровень коррупции в нашем городе особо отличается от среднего по стране? – ухмыльнулся Кирилл, переводя глаза на Вику и подливая ей вино. Выглядела та сногсшибательно, вот уж кому семейная жизнь к лицу. Расцвела, налилась соком, за десять лет ни малейших признаков увядания. Вика напоминала живительный источник, к которому хотелось немедленно припасть. С Леонидом они смотрелись на удивление гармонично. Тот, впившись крепкими зубами в розовое мясо и тщательно его прожевав, загрохотал в ответ:

– Есть кое-какие намеки, но все надо проверить.

– Действительно, – широко улыбнулся Кирилл и снова перевел взгляд на Вику. – Виктория, а ты сама как? Работаешь или дома сидишь?

– И то и другое, – пожала мраморными плечами Вика, к мясу она не притронулась, терзала овощи на тарелке, – перешла в свободное плаванье, теперь консультирую. Сам знаешь, я умею стучать в нужные двери.

– Знаю, – кивнул Кирилл, – а кого консультируешь?

– Компании, которых интересует выход на наш рынок. В столице это было проще, сейчас думаю переключиться на местный бизнес, может, кто-то из столичных захочет открыть здесь филиалы, а я подсоблю чем смогу.

Вика снова опустила глаза в тарелку, не высказывая интереса к продолжению разговора. Кирилл пригубил вино, не сводя глаз с подруги жены.

– А дети у вас есть? – поинтересовалась Лиля, чтобы прервать затянувшуюся паузу.

Вика бросила нервный взгляд на мужа, но тот его не заметил.

– Да, дочка, – кивнул с энтузиазмом Леня, – Катюша.

Взгляд моментально потеплел – дочь явно была папиной любимицей.

– Сколько лет? – поинтересовалась Лиля, но Вика не дала мужу ответить:

– Ей десять, но давайте не будем о детях, ты сама-то как, на работу вернулась? – Вика тяжело посмотрела на подругу, и Лиля немедленно стушевалась и поникла.

Кирилл бросил обеспокоенный взгляд на жену, а та, не поднимая глаз, тихо ответила:

– Не бойся, я смирилась с потерей. Не ищу во всех потерянных детях Леночку.

– Леночку? – приподняла холеную бровь Вика.

– Да, я так ее называю. Надо же мне как-то ее называть, – пожала плечами Лиля, поднимая глаза на подругу и встречая ее взгляд. Кирилл положил руку на руку жены. Он предпочитал не замалчивать тему, так ему посоветовали специалисты в свое время. Лучше говорить и выплескивать, чем молчать и прорывать дыру в собственном сердце.

– Это было тяжело, – кивнул он, словно соглашаясь с тем, что не сказала Лиля, – но мы смогли через это пройти. Сосредоточились на мальчиках. У Матвея последний год в школе, много учебы, плюс он дополнительно английским и немецким занимается, хочет податься за границу. А Гоша в теннис начал играть, успехи делает, прочат его в нашу сборную юниорскую. Все как я мечтал. Один умный, второй спортсмен. Так что жизнь продолжается. А Катя ваша? Чем занимается?

– Играет на моих нервах, – нервно хихикнула Вика и, снова опустошив бокал, требовательно протянула его Кириллу. Тот добавил вино, а Леня тем временем достал телефон и принялся в нем копошиться:

– Сейчас покажу ее, красавица, вот только в последнее время решила заделаться готом. Сейчас, где же оно…

Улыбаясь Кириллу и Лиле, Вика положила руку на широкую лапищу супруга и судорожно ее сжала:

– Оставь, кому интересны чужие дети?

Ногти Вики впились в руку мужа, и тот с запозданием понял, что совершил ошибку. Озадаченно и одновременно виновато посмотрел на жену. Та слегка улыбнулась. Вика никогда не понимала, как в этом медведе уживались менталитет бульдога, раскапывающего самые глубоко зарытые дела, вместе с полной житейской наивностью. Она ведь объяснила ему, что у Лили после смерти дочери помутился рассудок, и вот теперь он собирается хвастаться их девочкой! Совсем не понимает, что это может вызвать непредсказуемую реакцию.

– Ну почему, мне интересно! – искренне воскликнула Лиля, и Леня почувствовал себя реабилитированным, несмотря на зверские взгляды жены, которые та в него метала.

Он отыскал фотографию Кати до того, как дочь совершила преступление по отношению к собственным волосам, и протянул телефон Маруховским. Кирилл и Лиля уставились на фотографию худенькой бледной девочки с длинными светлыми волосами. Катя совершенно не монтировалась с крупными темноволосыми родителями.

– Знаете, у нее возраст сейчас такой, что все наперекор. Вы наверняка такое тоже проходили. Есть не хочет, максимум гамбургер какой или пиццу впихнуть можно. Фрукты и овощи только со скандалом.

– Обычно я маскирую нелюбимые продукты, просто добавляю во что-то, – слабо улыбнулась Лиля, впившись взглядом в фотографию Викиной дочери.

– Да уже замаскировали, болгарский перец, так она пятнами покрылась и задыхаться начала – оказалось, у нее аллергия на него. Так я теперь зарекся, пусть ест что хочет, не настаиваю, – махнул рукой Леонид.

Кирилл настороженно взглянул на жену, а та, не отрывая взгляда от фото на экране телефона, лишь кивала в знак согласия и безмятежно улыбалась.