Восставшая из пепла

– Ты бы мог приехать ко мне, – мягко сказала Маша, боясь упустить момент. Информацию о воскресшей дочери она переварит потом. Сейчас нужно было действовать. Неужели то, о чем она так страстно мечтала десять лет, с того самого дня, как пришла устраиваться на работу к Кириллу Маруховскому и влюбилась в него с первого взгляда, сейчас сбывается?

– Не хотел тебя беспокоить, – покачал головой Кирилл.

– Мой дом – это твой дом, – все так же тихо и мягко заверила Маша.

Кирилл поднял глаза и уставился на любовницу. Внимательно рассматривал ее несколько минут и неожиданно понял, что же так разительно отличает Машу от Лили. Ведь обе приблизительно одного возраста, красивы, ухоженны, стройны и со вкусом одеты. И тем не менее всегда в воздухе витало пресловутое «она не…». Почему именно Лиля не Маша, а Маша не Лиля, Кирилл и сам затруднялся объяснить, зато теперь все стало ясно как божий день. Ну почему же он никогда об этом не задумывался и не придавал этому значения? Все очень просто. Это взгляд. Они смотрели на него по-разному.

Во взгляде Маши была любовь, потому что она действительно его любила. Искренне, по-настоящему. Может быть, это то, что ему нужно? Чтобы его кто-нибудь любил? Ведь сегодняшняя ночь показала, что в действительности он никому не нужен.

Он протянул руку и погладил Машу по голове. Та закрыла глаза.

– Спасибо тебе. Если ты меня примешь, я останусь, – прошептал Кирилл, действительно имея это в виду.

* * *

Парочка была такой юной и трогательной, как когда-то и они с Викой. Впрочем, нет. На момент подачи заявления оба уже были сформировавшимися личностями, с накопившимся жизненным багажом, грозящим вот-вот перерасти в бремя, если не найдется с кем его разделить.

Он никогда не задавал Вике вопросов о прошлом – зачем? Ведь он полюбил ее такой, какой она была на тот момент. Никогда не пытался выяснить, сколько мужчин оставили след в ее душе и сердце. Это было ни к чему. Ведь, в конце концов, она выбрала его, и это единственное, что имело значение.

Вика всегда представлялась ему этакой мятущейся нимфой, музой. Созданной для любви, а не для домашнего хозяйства. Она сказала, что у нее диплом экономиста, но причудливая дорога судьбы вывела ее в городскую администрацию. А он и поверил. А почему, собственно говоря, он должен был не верить? Вика была экзотическим цветком в сером пыльном казарменном помещении среди скучных сотрудниц, и ему захотелось немедленно вырвать ее из этого антуража и поселить в стеклянной галерее, которую он соорудил для нее у себя дома.

Он избавил Вику от быта – готовил сам, для уборки нанял соседку. А когда Вика принесла крошечную малышку, он посчитал это знаком свыше и не стал спорить – это его женщина, и у них будет совместный ребенок. Она казалась ему такой доброй, чувствительной, сочувствующей и сопереживающей. Ее решение обогреть сироту и дать ей немного любви окончательно заставило его поверить в то, что ему крупно повезло со спутницей жизни. Ведь на такое способен лишь человек широкой души, который действительно умеет любить.

В тот самый день он и сделал ей предложение. А потом они пошли в ЗАГС. Почти родители, почти взрослые люди. Хотя Вика уже тогда была взрослой. Это он был наивным пацаном, которого она легко смогла обвести вокруг пальца, несмотря на то море лжи, предательства и двойственности человеческой натуры, в котором он порядком поднаторел, ежедневно сталкиваясь с ним на работе.

Ну что же, нельзя не признать ее гениальности. Ведь лучший способ избежать подозрений в преступлении – выставить его на самое видное место. Что она и сделала. Притащила украденного ребенка в дом следователя, который десять лет оставался слеп и глух ко всему происходящему. Да ему следует уйти из профессии, таким идиотам, как он, в ней не место.

Чтобы не захлебнуться собственной горечью, Леонид решил действовать. Достал удостоверение, ткнул его в нос молодому человеку и сухо потребовал, чтобы они с девушкой покинули кабинет и немного подождали за дверью. Парочка не решилась перечить, слишком юны и наивны, такие еще боятся правоохранительных органов и не задают лишних вопросов. А вот директор, самолично принимавшая заявление у будущих супругов, поджала губы и, едва дверь за молодыми людьми закрылась, обрушилась на Леонида с упреками:

– Мужчина, что вы себе позволяете? Между прочим, у нас рабочий день, люди заявление писали.

– Проверят любовь ожиданием, – буркнул Леонид и помахал у тетки под носом удостоверением. – Меня интересует вот это свидетельство о рождении. – Он достал из кармана свернутый документ – свидетельство о рождении Кати, оригинальное, которое было выдано самой Вике, где в графе «отец» стоял прочерк. Позже, после росписи, он официально удочерил Катю, но Вика зачем-то оставила документ. Решила подстраховаться?

– И что вас интересует? – Директор походила на сотни других директоров, которых ему пришлось повидать по долгу службы. Местечковое начальство, отягощенное синдромом вахтера. Самый лучший способ вести с такими беседу – продемонстрировать, что ты сильнее.