Восточно-западная улица. Происхождение терминов «геноцид» и «преступления против человечества»

Нюрнбергские прокуроры завершили свои выступления требованием смертной казни для всех подсудимых. У судей оставался примерно месяц на решение главным образом технических вопросов, связанных с проблемой виновности различных организаций Третьего рейха. Важно отметить, что в связи с этим возникла и проблема коллективной ответственности СС, гестапо и правительства, но больше всего спорили о том, следует ли включать в список виновных организаций генштаб и верховное командование. Затем предстояло выслушать краткое последнее слово каждого подсудимого, и на том слушания заканчивались, а судьи удалялись на совещание. Вынесение приговора предполагалось в конце сентября.

Портрет Отто Вехтера (основное фото) и Артура Зейсс-Инкварта (внизу справа). Замок Хагенберг. Декабрь 2012

Разрыв между концепциями Лаутерпахта и Лемкина стал очевиден, причем идеи Лаутерпахта о преступлениях против человечества и о правах отдельного человека полностью проросли в процесс и придали ему определенное направление. Трибунал явно склонялся к тому, что Нюрнбергские законы, убийства, произошедшие с января 1933-го и до сентября 1939 года, Хрустальная ночь и все прочее не входят в его юрисдикцию.

Такая перспектива удручала Лемкина. Он все еще надеялся повернуть течение вспять, добиться внимания к своей концепции геноцида, чтобы трибунал смог осудить и деяния, предшествовавшие войне. Кое-какие причины для такого оптимизма имелись: после многих месяцев молчания обвинение в геноциде вновь прозвучало на суде благодаря Дэвиду Максвеллу Файфу, который пренебрег аргументами скептиков, в том числе и Лаутерпахта. Последним оплотом сопротивления оставались американцы, но и тут появилось слабое звено, как я выяснил в архиве Колумбийского университета.

Среди бумаг Лемкина я обнаружил пресс-релиз офиса Джексона от 27 июля, то есть выпущенный на следующий день после того, как он выступал перед трибуналом, не используя при этом термин «геноцид»{620}. Документ под заголовком «Специальный пресс-релиз № 1» сообщает, что британцы упомянули геноцид во время допроса Нейрата и что этот же термин «будет применяться в выступлениях французов и русских».

В пресс-релизе высказывалось соображение, что, если трибунал вынесет приговор за геноцид, будет установлен прецедент «для защиты подобных групп людей во всем мире, даже когда преступление совершается правительством против собственных граждан». Кто-то в американской делегации решил поддержать Лемкина, и Лемкин сохранил копию документа, который поощрял его не ослаблять напор.

Внезапный шанс отстоять свою правоту представился ему на международной конференции, которая была запланирована в августе в Кембридже. Лемкину дали понять, что его усилия могут принести плоды и концепция геноцида обретет поддержку, если он сумеет добиться соответствующей резолюции на этой конференции.

148

Ассоциация международного права – почтенная институция, существующая с 1873 года. Штаб-квартира находится в Лондоне, однако ее корни уходят в американскую землю. Регулярные конференции прекратились в 1938 году и возобновились спустя семь лет: сорок первая конференция открылась 19 августа 1946 года в Кембридже. Триста юристов-международников съехались из всех европейских стран – за исключением Германии, от которой не было зарегистрировано ни одного участника{621}.

Среди присутствовавших было много известных, даже знаменитых юристов, в том числе те, чьи имена я узнал, начав путь из Лемберга 1919 года. Там был Артур Гудхарт, тот самый, что поднимался на гору и смотрел оттуда на Львов. Там был наставник и друг Лаутерпахта сэр Арнольд Макнейр. Приехал Эгон Швельб, с которым Лемкин встречался в Лондоне. Ожидали сэра Хартли Шоукросса, но неблагоприятная погода помешала ему добраться с запада Англии. Имя Лаутерпахта внесено в официальный список по алфавиту на пять строк выше Лемкина (который указал как свой адрес «Международный военный трибунал», Нюрнберг, без номера дома или комнаты). Впервые, насколько я мог установить, Лаутерпахт и Лемкин оказались в одном городе и в одном здании.

Слабое здоровье едва не помешало Лемкину прибыть на конференцию. Ему стало плохо после приземления самолета из Нюрнберга в аэропорту Кройдон в Южном Лондоне{622}. Требовалось немедленно сбить рискованно высокое давление, но Лемкин отмахнулся от совета отдохнуть и помчался в Кембридж на открытие конференции. Он должен был выступать первым в день открытия, после вступительного слова лорда Портера, судьи, председательствовавшего на конференции. Портер призвал собравшихся юристов «быть практичными» в своей работе и «сдерживать лишний энтузиазм», поскольку им предстоит решать множество задач. Неуместная пропаганда «может вызвать отчуждение», предупредил он всех. Типичный британский прагматизм{623}, столь ненавистный Лемкину.