Вот пришел папаша Зю...

- Вы, голубушки, в коммунальной квартире живёте, - напомнила сёстрам Серёгина. - И должны подчиняться мнению большинства, прошу не забывать!

- Мы постоянно об этом помним, - тяжело вздохнула Ирина.

- Не заводись, Ирина, умоляю тебя, - страдальчески воззрилась на сестру Ольга. - Ты же видишь, они нас презирают.

Сёстры скорбно замолкли, продолжая с достоинством варить вегетарианский суп.

Серёгина, указав глазами на сестёр, покрутила пальцем у виска. Остальные соседи с ней дружно согласились и продолжили свои наблюдения за мебельным фургоном.

- Уж не к нам ли это новые жильцы в свободные комнаты? - вдруг предположила Харита Игнатьевна.

На неё с ужасом обернулись.

- Типун на язык! - искренне пожелала ей Ниловна.

Тут входная дверь с грохотом открылась и по коммунальному коридору послышались шаги многих ног. Жильцы 51-ой квартиры дружно высыпали в коридор, чтобы не пропустить события. А события развивались так.

По длинному коридору шествовала внушительная делегация во главе с «дамочкой из исполкома», как её тут же окрестили жильцы. «Дамочкой» оказалась Валентина Ивановна Матевенко, после воцарения Зюзюкина вновь нашедшая себе местечко в исполкоме. За «дамочкой» понуро шагал Борис Николаевич с семейством: Наиной Иосифовной, Татьяной, её мужем Лёшей и детьми - старшим Борисом и младшим Глебом. Глебушке было всего пять лет, и Татьяна вела его за руку.

Елене, старшей дочери Бориса Николаевича, с мужем и  двумя девочками, выделили комнату в другой коммунальной квартире, а Татьяна решительно заявила: «Папу я не оставлю!»

Сначала Борису Николаевичу с Наиной Иосифовной выделили было восемнадцатиметровую комнату в этой же квартире, но, учитывая благородное желание младшей дочери, комнату им дали соседнюю, пятидесятичетырехметровую. Тут крылся тонкий расчёт: по восстановленным советским законодательствам норма на человека составляла девять квадратных метров. Если площадь была меньшей, жилец имел право становиться на очередь по улучшению жилищных условий. По счастливой случайности, в квартире в 3-ем Социалистическом  тупике как раз оказалась свободной пятидесятичерехметровая комната.

Валентина Ивановна искусно провела делегацию по заставленному шкафами и всевозможным хламом коридору - как опытный лоцман судно между рифами - и столкнулась с не менее многочисленной толпой жильцов, любопытно взирающих на прибывших.

- Ордер на комнату! - подняла Валентина Ивановна над собой документ, как парламентёр белый флаг, понимая, что без него их не пустили бы даже на порог квартиры.

- Это к Вовчику, - глубокомысленно изрёк Софокл, куда-то юркнул, поскребся и зашептал в приоткрывшуюся дверь.

Через несколько минут к делегации вышел местный пахан Вовчик Железо в майке, заправленной кое-где в брюки.

- У нас ордер на комнату! - объявила  ему Валентина Ивановна, потрясая своим стягом.

Вовчик Железо окинул оценивающим взглядом «дамочку», не спеша взял протянутый ему ордер и стал внимательно его изучать.

В это время обитатели квартиры вдоволь пялились на вновьприбывших: странным образом они казались им как будто знакомыми. Дело в том, что ни газет, ни журналов из-за их дороговизны в этой квартире, за исключением, может быть, Хариты Игнатьевны, не покупали и не читали, телевизор не смотрели: у Ниловны он сломался много лет назад и ей не на что было его починить, Серёгиной смотреть было совершенно некогда, Софокл свой «ящик» давно пропил, а у Ольги и Ирины телевизора не было принципиально - они были духовные и читали книжки. Поэтому семью Ёлкина в лицо не знали, а о распоряжениях нового президента относительно прежнего не слышали. Только мадам иронично-удивлённо оглядывала экс-царствующее семейство, дымя сигареткой.

Чук и Гек, толкаясь и перешёптываясь, нагло рассматривали Бориса Ёлкина-младшего в аккуратном костюмчике, а тот, в свою очередь, бросал высокомерные взгляды на эту оборванную «мелюзгу».

Наконец Вовчик Железо вернул ордер «дамочке», снова скользнув  взглядом по её формам в обтягивающем брючном костюме - такие были в его вкусе,  - блеснул фиксой и дал резолюцию:

- Железно! - Потом, обращаясь к жильцам, саркастически спросил: - Ну что, братва, приютим у себя бывшего президента Российской Фэдэрации Бориса Николаевича Ёлкина?

Жильцы возбудились и заахали. Чук присвистнул, а Гек нахально гаркнул:

- Голосуй или проиграешь!

- В нашей квартире, между прочим, за вас никто не голосовал, - строго сказала Серёгина.

Вовчик достал из кармана брюк ключ и открыл в коридоре одну из дверей, много лет назад выкрашенную белой краской.

Валентина Ивановна, заглянув в комнату, объявила:

- У нас пятьдесят четыре метра!

У невозмутимого Вовчика поднялась бровь. Он ещё раз глянул в ордер, подошёл к соседней двухстворчатой двери и толкнул ногой незапертую створку:

- Тогда тут все ваши нары.

Первой вошла в комнату Татьяна.

- Что это?! - удивлённо воскликнула она.