Вожак

По телу дракона пробегали судороги, его морда, и раньше по человеческим канонам уродливая, стала еще уродливей. Кожа возле ноздрей лопнула, вздулась, ноздри стали шире в несколько раз, сама морда раздалась в стороны и засверкала новыми красками! На скулах дракона чешуя окрасилась синим цветом, и все это было похоже на то, как если бы безумный художник взял кисть и раскрасил дракона так, как ему захотелось!

Метаморфоза произошла, можно сказать, мгновенно, за считаные секунды, в то время, пока уворачивался от огня, смертоносного для всадника-драконира.

А потом Адрус-дракон сделал то, чего Красный не сделал бы никогда, потому что этого просто физически не мог сделать: он крутанулся, подставив брюхо подлетающему Краласу, и выдохнул навстречу неприятелю длинный, невероятно горячий язык фиолетового пламени!

Поток огня был не очень широк и тут же прервался – новообразованные огнежелезы работали еще не на полную мощь, но и этого хватило, чтобы сжечь ремни крепления всадника, а еще – подплавить чешуи на груди и животе Краласа. Пламя, ударив в грудь преследующего дракона, обтекло его снизу, проплавило узкую полосу в брюхе монстра и отразилось вниз, в морскую гладь, вскипятив объем воды, равный содержимому нескольких десятков бочек!

Фонтан пара! Рев кипящей воды!

Кралас закричал, заревел, захлопал крыльями, пытаясь остановиться в воздухе, и с его спины в море полетел черный комочек, судорожно размахивая руками, будто пытаясь ухватиться руками за воздух и не находя в нем опоры.

Дарник ушел в воду почти без всплеска, ногами вперед. Высота была не больше, чем двадцать человеческих ростов, потому он и не разбился о воду. Немного повыше – и даже так, входя в воду ногами вперед, он сломал бы себе эти самые ноги – водяная поверхность очень коварна, и, если развить достаточно высокую скорость, о воду можно разбиться так же успешно, как если бы с разбега долбанулся в каменную стену.

Это Адрус знал с самого детства, с тех дней, когда с мальчишками нырял с утеса в летнее холодное море. Однажды он не рассчитал, плюхнулся о воду животом, и этого воспоминания ему хватило на всю его бурную жизнь. Было очень, очень больно. Тогда он едва не утонул.

Кралас заревел, и Адрус-дракон бросился на него, когтями и зубами целясь в незащищенное, со вздыбившимися чешуйками брюхо!

– Не убивай! Пощади!

Ментальный голос Краласа ударил в голову, и когти, готовые вспороть брюхо дракона, сжались. Удар пришелся лапами без когтей – Кралас вздрогнул, застонал.

– Пощады! Признаю свою вину! Дай спасти драконира! – Мольба. Страдание. Страх.

– Вы хотели нас убить! Вы – убить! – Ярость. Обида. Гнев.

– Ошибка! Это ошибка! Пощади! – Мольба. Боль. Страдание.

Адрус-дракон сделал вираж, посмотрел вниз. На волнах качался человек – он медленно, вяло шевелил руками, но было видно – драконир жив.

А под ним – гигантская тень, как если бы из глубины поднимался подводный дракон, размером больше, чем любой воздушный дракон, раз в двадцать. А может, и больше!

Драконир закричал, острый слух Адруса-дракона уловил отчаянье и страх в голосе Дарника. Кралас бросился вниз, на помощь своему наезднику, но подводное чудовище было уже близко. Открылась пасть, в которую легко мог поместиться самый большой из быков, сверкнули белые зубы, больше похожие на широкие мечи!

Дарник истошно завопил, захлебываясь криком и морской водой, чудовище двинуло хвостом и, казалось, медленно, а на самом деле со скоростью купеческой шхуны придвинулось к человеку.

И тут сверху в него ударил дракон! В плоскую голову, больше похожую на голову крокодила, впилась огненная река, способная в мгновение ока сжечь корабль, улицу города – даже растопить камень!

Морской монстр взревел и вдруг с такой скоростью и ловкостью взметнул в небо плоский, раздвоенный на конце хвост, что подлетевший слишком близко Кралас не успел увернуться, и этот самый хвост с треском, с гулом, достойным падения каменной лавины, врезался ему в бок!

Кто бы мог ожидать от гиганта такой скорости, ловкости и сообразительности?! Все равно как опытный мечник срубил нападавшую на него хищную птицу!

Вжжик!

И готово! И нет птицы!

Дракон, конечно, не птица. Покрепче. Гораздо крепче! Кралас плюхнулся в море, подняв тучу брызг, распластав по воде зеленые крылья, одно из которых – правое – было сломано или даже порвано.

От удара хвоста и, возможно, от удара об воду дракон потерял ориентацию в пространстве, и все, что мог сейчас делать, – это только беспомощно шевелить лапами, как будто куда-то бежал, но никак не мог добежать. Вероятно, он потерял, частично или совсем, сознание.

Монстр не сразу на него напал. Он развернулся, подняв буруны, взбив пену, секунду смотрел на дракона не двигаясь, как если бы это был не морской монстр, а высеченная из дерева скульптура, а потом рванулся вперед с такой скоростью и грацией, какой нельзя было ожидать в гигантском «крокодиле».

Зубы монстра сомкнулись на животе Краласа – чудовище метило в голову, но дракон в последний момент успел повернуться.