Возлюби вампира своего

Еще я изучила ходы между стен, по которым любили передвигаться все живущие в доме, чтобы их не заметили или чтобы услышать не предназначенное для их ушей. Даже сам Тантибус не гнушался прогуляться и погреть уши. Так что секретничать надо было во дворе. Вот только прокрасться туда, не привлекая внимания постоянно следящей за мной Риты, было сложно. А обернуться летучей мышью у меня не получалось. Причем не из-за нехватки сил, а из-за магического ошейника. Именно он не позволял мне менять облик, а еще — уходить слишком далеко от дома.

В итоге мы с Жанэ наловчились переписываться, параллельно ругаясь или болтая о пустяках, а потом сжигать записи.

Для всех мы старательно разыгрывали ненависть, мою, и чувство вины, его.

Тантибус мог наслать на нас кошмары, но не мог залезть слишком далеко в воспоминания, в отличие от Филса и его птенцов. Поэтому мы придумывали условные знаки и каждый раз меняли пароль и отзыв, чтобы быть уверенными в том, что мы — это мы, а не наведенные галлюцинации. Это очень путало даже нас самих. Но и усложняло жизнь тем, кто следил за нами.

Главное, в этот раз у меня была вроде бы самая правдивая версия того, что же на самом деле произошло.

Жанэ, возмущенный предательством Эспена, попался в цепкие липкие лапы Филса и Тавифа. Эти двое рассказали ему о Густаве и о том, что тот умеет превращать вампиров обратно в людей. Естественно, не всех, а только своих потомков.

В общем, один мой предок услышал искренний зов другого и явился ему помочь. А дальше все было так, как рассказывал Густав: Филс его поймал, проткнув осиновыми кольями. Затем появился Тантибус с идеей ручного стихийного мага в свите советника.

Трое высших сумели запутать моего второго предка, пообещав ему помощь в спасении меня от злого Эспена.

Больше всего Жанэ злило то, что его создатель, не слишком поощряющий убийства людей без нужды, перебил всю его семью. Злость долго мешала ему задуматься, что семью мог перебить кто-то другой. Но в конце концов эта здравая мысль дошла до него, и он осознал, насколько глубоко вляпался. Только было уже поздно.

Долгое время Жанэ был уверен, что высшие нашли меня и где-то удерживают. Потом, когда разум начал трудиться в полную силу, разгоняемый виной и паранойей, он вспомнил, что никому не описывал, как я выгляжу. То есть, возможно, я выжила и живу себе спокойно под присмотром кого-то из старших собратьев.

Тогда он попытался меня разыскать, но в это время я еще приходила в себя в замке, так что обо мне никто ничего не слышал. Жанэ, все же решив верить в лучшее, продолжил выполнять все приказы Тантибуса, надеясь в конце концов выяснить, что же со мной случилось. Только контролирующий ошейник очень мешал, вынуждая быть послушным.

Именно благодаря этому ошейнику Жанэ достался не Филсу, не Тавифу, а Тантибусу.

Во время нападения на замок предок внезапно осознал, что его обдурили, причем все: Эспен куда-то умудрился спрятать меня, а высший пошел с ним не помогать восстановить справедливость, а свести какие-то старые счеты. Сам Жанэ всего лишь хотел пригрозить своему создателю разграблением гнезда, а в итоге началась массовая резня, реки крови... Наивный простачок попытался вмешаться и остановить беспредел. Очнулся он, когда уже все было кончено, в ошейнике. И первое, что ему приказал сделать Тантибус, — выпить птенцов Филса. Причем птенец самого Тантибуса даже помогал им, не подозревая, что вскоре его ждет такая же участь.

Так Жанэ стал личным наемным убийцей короля кошмаров. Тавифу достался кулон Густава, а Филсу сам Густав. Все по-высшему честно.

Сначала мой предок сопротивлялся, а потом смирился. Он подозревал, что есть какой-то предельный уровень силы, достигнув которого удастся освободиться от ошейника. Судя по тому, что в дом притащили меня, в ошейнике, Тантибус тоже догадывался, что вскоре один ручной убийца станет опасен для самого хозяина, и позаботился о замене.

Мои подозрения подтвердились, когда нас вызвали в кабинет короля кошмаров, чтобы выдать Жанэ очередное задание, поручив взять меня с собой.

Сначала я хотела заострить внимание Тантибуса на своей магической беспомощности. Силы возвращались ко мне очень плавно. Учитывая, сколько я вылила в своего третьего птенца, для восстановления мне понадобилось бы недели две-три при нормальном питании. А то и больше. Вот только прошло всего восемь дней, и в питании я старалась себя ограничивать.

Но потом, оценив равнодушный взгляд короля кошмаров, вспомнив, как легко он избавился от собственного птенца, только бы сделать сильнее своего нового слугу, я передумала возражать. Жанэ о своей хитрости я предупредила, а больше никому об этом знать не обязательно. Благо магический ошейник не только вредил, но и приносил пользу

— не давал оценить уровень твоей силы.

Зато нам позволили выйти в город, разрешили даже охотиться, если понадобится подкрепиться.

— Чтобы выпить вампира досуха, мне надо оказаться с ним рядом всего на пару секунд...