Возмездие Сандокана. Возвращение Момпрачема

Вероятно, кому-то из часовых удалось расслышать стук, с которым первый мостик опустился на другую сторону рва. Бдительный охранник призывал сородичей выходить на защиту деревни.

– Ложись! Быстро! – скомандовал Сандокан. – Замрите. Приготовьтесь открыть огонь.

Малайцы, привыкшие устраивать засады, немедленно исполнили приказ и залегли на мостках. Из-за ограды донеслись крики, замелькали отблески огней. Вскоре на частоколе появились мужчины с духовыми трубками, парангами и факелами.

– Где же враги? – спросил кто-то.

– Прячутся в лесу, – ответил стражник.

– А тебе не померещилось?

– Нет, я слышал, как что-то упало в ров.

– Может, бабирусса[11] или другой какой зверь?

– Или мавас…[12] – предположил иной голос.

– Я не видел их в окрестностях.

– Мериамы заряжены?

– Да.

– Дайте залп на всякий случай.

Несколько человек побежали к навесу, под которым, несомненно, прятались небольшие пушки.

– Пусть палят, не обращайте внимания, – шепнул Сандокан тем, кто лежал рядом с ним. – Передайте дальше.

Прошло несколько минут, и темноту разорвала вспышка, по лесу пронесся грохот. Это сказала свое слово пушка-мериам.

Выстрел сделали наугад. Пушкари рассчитывали скорее напугать непрошеных гостей, поскольку разглядеть что-то во мраке гигантских пальм было совершенно невозможно. За первым выстрелом последовало еще два. Ядра весом в три либры[13]

прожужжали, пролетев по джунглям на различной высоте. На этом огонь прекратился: толку от него не было.

Поняв, что даяки экономят немногочисленные боеприпасы, Сандокан вполголоса приказал своим людям перебираться через первый ров и двигаться дальше. Дюжина пиратов пересекла препятствие, неся с собой еще четыре моста. Грянул четвертый выстрел, и ядро, увы, попало в цель: одного из малайцев, шедшего в арьергарде, разорвало пополам. С частокола заорали:

– Вон они! В атаку! Кампиланы наголо!

– Вперед! – рявкнул Сандокан. – Живо перекидывайте мосты! Задним открыть огонь!

Грянул слитный залп карабинов. Пока авангард перебрасывал мостки, остальные стреляли по вражеским артиллеристам, вынуждая тех бросить свои посты. Индийские карабины – отменно точное оружие, и даякским пушкарям изрядно досталось.

Однако за частоколом уже показалось немало защитников деревни. Они жутко улюлюкали и выпускали тучи дротиков из своих духовых трубок.

Сандокан стремительно переправил отряд через все три рва и метнулся к ограде.

– Запал готов?

– Да, капитан.

– Устанавливайте мину. Эти деревяшки мигом разлетятся в мелкие щепки.

Один из пиратов бросился к частоколу. Сандокан тем временем поднял карабин и, приметив двоих врагов с факелами, спустил оба курка, сразив даяков наповал. Бойцы арьергарда продолжали стрелять, отгоняя защитников с духовыми трубками. Сандокан перебежал обратно по мосткам, малайцы из авангарда – за ним. Никому не улыбалось взлететь на воздух вместе с частоколом.

Даяки отважно защищались, невзирая на град пуль. Вновь заухала пушка, временами слышался сухой треск аркебуз[14]. Дикари, живущие в лесах Борнео, – доблестные воины, презирающие смерть. Их не пугает артиллерия, и они замечательно ловко управляются с проа, на которых нередко стоят если не современные орудия, то по меньшей мере крупнокалиберные спингарды.

Сандокан и малайцы, перебравшись через рвы, залегли в густом лесу в ожидании взрыва. Даяки, решив, что таинственные враги удрали, устрашенные их отпором, опустили духовые трубки. Умолкла и пушка.

К Сандокану подполз свирепого вида малаец с тяжелым парангом в руке.

– Капитан, ты уверен, что частокол поддастся? Даяки строят их из тикового дерева, а оно крепкое, как железо.

– Мина разнесет и столбы, и перекладины, – ответил Малайский Тигр.

– Полагаешь, Насумбата прячется в этой деревне?

– Скоро он окажется у меня в руках, вот увидишь. Прикажи парням идти на штурм, как только прогремит взрыв. Надеюсь, Самбильонг не упустит тех, кто попытается скрыться под шумок. Кстати, у вас факелы остались?

– Да, капитан.

– Сухие?

– Надеюсь.

– Сразу же поджигайте хижины.

– Будет исполнено, капитан.

И тут раздался взрыв. Над частоколом вырос огненный гриб. Мина сработала, разворотив ограду. Несколько даяков взлетели на воздух.

– В атаку, Тигрята Момпрачема! – взревел Сандокан.

Малайцы бросились по мосткам и с разбегу повалили остатки частокола. Размахивая парангами и кампиланами, они кинулись вперед.

Две дюжины даяков тщетно попытались их сдержать, а из хижин уже высыпали женщины с плачущими детьми, надеясь скрыться в джунглях, вплотную подступавших к крохотной деревушке.

Даякские воины были высокими и статными, как на подбор. Их желтоватую кожу оттеняли многочисленные медные и бронзовые браслеты. В руках сверкали кампиланы из самородного железа, встречающегося только на Борнео. Для защиты даяки использовали щиты, обитые кожей буйвола или бабируссы.