Возможность выбора

Как и всегда, Мари встретила Регину радостными восклицаниями. Прежде всего она развлекла ее письмами уехавшей в Америку Хели. И на далеком материке Хели не избавилась от своего нытья. В каждом письме одни и те же причитания, что ужасно хочется побывать на родине. Мари поделилась своими соображениями: со старыми мужьями на другой же день теряют свою молодость и перенимают стариковские привычки — Хели за короткое время обрела ностальгию, подумать только, давно ли уехала, а уже тоскует по родине!

Перед тем как ложиться спать, Мари вдруг помрачнела и принялась исповедоваться.

— Я не нахожу себе места и должна тебе рассказать до конца про ту летнюю историю, — начала она. — Может, ты уже и не помнишь, как я звонила знакомой медсестре, чтобы собрать сведения о Викторе. Тебе-то что, у тебя легкий характер, умеешь выбрасывать из головы лишнее — твоему душевному спокойствию можно только позавидовать. Узнала тогда что хотела, ответ тебя удовлетворил. Виктор сделал все что надо, и ты преспокойно живешь себе дальше. Но ты не знаешь, что еще сказала эта сестра из психоневрологии! Да, Виктор Карст на учете не состоит, зато есть карточка на Халдора Карста. На всякий случай она даже переспросила, который из них меня интересует — Виктор или Халдор. Я чуть не задохнулась, едва сумела выдавить, что и Халдор тоже интересует. Кажется, я пробормотала что-то про братьев, потому как почувствовала, что переступила грань приличий, и вынуждена была оправдываться. Собственно, у меня до сих пор нет ни малейшего представления, находятся ли они вообще в родстве, может, они даже не знают друг друга! Но поскольку она наткнулась в картотеке на имя Халдора, то я не могла не воспользоваться случаем — меня такое любопытство разобрало, что возбуждение окатило меня горячей волной.

Мари на мгновение умолкла и с какой-то покорностью посмотрела на Регину.

— Я что-то еще пробубнила в телефон, и знакомая сестра уже совсем сердито спросила, кто же меня, в конце концов, интересует, дескать, Халдор Карст, по специальности инженер, родился в тридцать четвертом году. Тут у меня снова появился голос, я, будто помешавшись, заорала в телефон, что именно Халдор, только он! Сестра замолкла, у нее и впрямь могло сложиться впечатление, что я потенциальная пациентка их больницы. Она раздумывала, стоит ли такой истеричке выдавать служебные тайны; какой-то миг она явно сомневалась, а затем коротко сказала, что Халдор Карст состоит на учете давно, тяжелой болезни нет, психопат, который находится в основном в компенсированном состоянии.

— Это наследственная болезнь? — обеспокоенно спросила Регина.

Мари ничего необычного в любопытстве Регины не усмотрела, ведь так спрашивают все далекие от медицины люди, полагая по наивности, будто болезни изучены до конца и разложены по полочкам! Потому Мари и буркнула устало, кто, мол, успевает следить за всеми теоретическими поисками, гипотезы постоянно меняются, одно исследование опровергает другое. Мари не терпелось рассказать о Халдоре. Она призналась, что когда услышала о его болезни, то вначале почувствовала злорадство, будто она задним числом отплатила ему за свои несбывшиеся надежды. Потом ей стало нестерпимо стыдно, и она пожалела, что в свое время отнеслась к Халдору не так, как надо. Его чрезмерная самоуверенность и ирония пугали ее. Вдруг Халдор сознательно скрывал свою истинную сущность? Возможно, он страдал из-за собственной стеснительности? Мари раздражала и частая смена настроений Халдора, ей казалось, что он нарочно мучает ее своими капризами.

По глупости своей она не понимала, что непостоянство и жажда перемен вызваны у Халдора его больной психикой, он просто не в состоянии держать в узде свои настроения и желания. Она же закатывала Халдору сцены ревности! И добилась-таки своего — отвадила человека. Зачем ей был нужен этот идиотский максимализм? Тоже мне радость — жить в гордом одиночестве!

Регина впервые увидела, как Мари, всегда такая уравновешенная и мягкая, буквально корчится в душевных муках.

— Неужели я должна мириться с тем, что какие-то полгода — это все, что мне было дано в жизни? — пронзительно воскликнула Мари и принялась тереть и без того красные глаза.

— Еще найдешь кого-нибудь, — вяло попыталась утешить ее совершенно потрясенная Регина.