Возможность выбора

Судорожные всхлипывания ее наконец вымотали, но сердце работало вполне исправно. Сильвии нельзя было, да она и не хотела, заниматься какими-либо приготовлениями. Приготовленное черное платье вызвало бы подозрения. И уж совсем глупо было бы строчить прощальные письма. Отомстить за свои душевные муки — пусть теперь она болит у вас! Каракули, выведенные на бумаге в последний час, когда мысль перескакивает с одного на другое, будут уничтожены родственниками при первой возможности. Карл не вернется в опустевший дом, чтобы в одиночестве оплакать жену. Для него Сильвия давно умерла. Кто знает, с каких уже пор он воспринимает ее как астральное тело, — она все удалялась и рассеивалась, сохраняя лишь какие-то знакомые расплывчатые очертания, превращаясь в туманность, которую он вообще не замечал или же смотрел сквозь нее. Возможно, находясь еще дома, он не раз старался вспомнить: что связывает меня с этой женщиной, снующей то на кухне, то в комнатах? Иногда она что-то говорит, но ее слова не доходят до его сознания — его нисколько не интересуют новости, которые она ему рассказывает. Женщина, слова которой никак не воспринимаются мужем, перестает существовать как жена. Одновременно исчезают раскаяние и воспоминания.

Иначе и быть не могло, иначе Карл не смог бы вот так уйти. Сильвия Курман неподвижно стояла посреди полутемной гостиной, на занавесках раскачивался отсвет далекого уличного фонаря. Может быть, ее и нет больше — только контуры человеческой фигуры, которые не дают одежде упасть на пол. Никаких обязанностей, никаких дел, забот, теперь жизнь пойдет или не пойдет без нее. Каждому человеку предназначено в какой-то миг ощутить: будущего не будет. Если бы сейчас кто-нибудь попытался навязать ей завтрашний день, это вызвало бы у нее только протест, даже омерзение. Сильвию Курман ошеломила эта ледяная ясность: ничья воля не может поколебать ее решения. Пример неожиданного благополучного поворота в чьей-либо жизненной драме не тронул бы ее. Каждый человек неповторим, такова и она — Сильвия Курман, неповторима и ее боль, убившая в ней душу.

Тени выступили из углов, отовсюду наваливалась темнота.