Вознагражденная любовь

– Мы должны пожениться. И как можно скорее. – В его голосе зазвенели металлические нотки. – Мне кажется, я проявил достаточно терпения.

– Алекос, прошла всего неделя. Это совсем недолго.

– Для меня долго.

– Да, конечно. Тебе ведь достаточно недели, чтобы начать и закончить очередные отношения, – выпалила она, ощутив внезапную вспышку ревности. Однако Алекос ничуть не смутился.

– Во-первых: сейчас в моей жизни нет других женщин, а во-вторых: ты слишком долго отказывала мне в праве иметь сына.

– Ты по-прежнему винишь меня…

– Я не хочу говорить о прошлом, – перебил ее Алекос. – Оно больше не имеет значения.

– Но ты же только что сказал…

– Иоланта, я не приму отказа. Ни в том, что касается Нико. Ни в том, что касается женитьбы.

– Однажды меня уже заставили выйти замуж. И мне не нравится, что это хотят сделать снова.

– А мне не нравится, что меня вынуждают оставаться в стороне, – с жаром бросил Алекос. – Чего ты боишься? – настойчиво продолжил он. – Женитьба для нас – самый очевидный выход из положения, тем более что влечение никуда не делось. Или ты хочешь, чтобы я доказал тебе это?

– Нет, – солгала Иоланта. – Но, Алекос… я не хочу еще одного холодного брака без любви. Мне хочется большего.

– Мне казалось… раньше ты говорила, что любовь тебя не интересует.

– Не интересовала, пока речь шла о Лукасе. – Она слишком поздно поняла, как это звучит, и увидела на лице Алекоса удивление и недовольство. – Я хотела сказать… я не хочу снова чувствовать себя одинокой.

Лицо Алекоса просветлело.

– Ты и не будешь.

– Как ты себе представляешь наш брак, на что он будет похож? – осторожно спросила она.

– На эту неделю, – ответил Алекос. – Только лучше. По ночам уж точно. Чего ты боишься, Иоланта? – тихим голосом спросил Алекос. Он сделал шаг к ней, и у Иоланты закружилась голова. Она почувствовала, как слабеют колени.

– Многих вещей, – с трудом выдавила она. – Очень многих.

– Назови их. – Алекос смотрел на нее с вызовом, но кроме этого Иоланта заметила в его глазах сочувствие и доброту. Доверие.

– Я боюсь, что у Нико будет нервный срыв, – честно призналась она. Ей проще было начать с проблем Нико, чем с собственных страхов.

– Это почему же? Потому что он узнает правду о том, что человек, оттолкнувший его, не был его отцом? А человек, который уже сейчас готов его любить и принимать таким, как есть, хочет и ждет, чтобы его признали?

Его голос дрожал от волнения. Иоланта была потрясена, заметив, как в его глазах блеснули слезы.

– Ты хочешь это сделать? – прошептала она.

– Иначе я бы этого не говорил.

– Ты… ты любишь Нико? Я имею в виду сейчас, когда ты его узнал, а не просто потому, что он твой сын.

– Да, я его люблю. – Его удивленный голос заставил Иоланту улыбнуться, и вместе с тем ей стало грустно. Как много они упустили. – Я понимаю, что это только начало, и нам еще далеко до того, чтобы стать настоящей семьей, но я люблю его, Иоланта. Я хочу, чтобы он стал частью моей жизни. И ты тоже.

У Иоланты вырвался сдавленный смех.

– Ты говоришь так, будто это совсем просто.

– Возможно, так и есть.

– Ты полюбил Нико, – с вызовом произнесла Иоланта, – а меня ты полюбить не хочешь?

– Зачем ты меня об этом спрашиваешь?

– Я просто пытаюсь понять.

– А я не понимаю, зачем усложнять ситуацию больше, чем есть, – осторожно ответил он. – Любовь между родителями и детьми, между отцом и сыном – это просто. Она предопределена биологически.

– А между мужчиной и женщиной? – дрогнувшим голосом спросила Иоланта.

– Не понимаю, чего ты добиваешься, – бесцветным голосом отозвался Алекос после напряженной паузы.

– Сама не знаю, – неестественно засмеявшись, призналась она, а потом печально вздохнула. – Впрочем, все и так достаточно очевидно. – Она снова глубоко вздохнула, стараясь сдержать разочарование, грозившее хлынуть через край.

– Иоланта, – тихо спросил Алекос. – Что с тобой?

– Просто я чувствую… просто мне грустно, – помолчав, ответила она. Потом подняла голову и посмотрела ему прямо в глаза. Пожалуй, даже слишком прямо. – Алекос, я десять лет прожила в браке без любви, и он высосал из меня всю душу… или почти всю. Я больше этого не хочу.

– Я же говорил тебе, наш брак будет другим, – горячо возразил он.

– Но тебе по-прежнему не нужна любовь. Во всяком случае, любовь ко мне. – Иоланта вгляделась в лицо Алекоса и прочла ответ в холодном блеске его глаз и плотно сжатых губах. – И то, что ты хочешь меня, ничего не меняет, – закончила она. – Как и то, что у тебя нет других женщин.

– Не понимаю, почему ты вдруг заговорила о любви. – Голос Алекоса снова стал бесцветным. – Я же спрашивал тебя в самом начале, – продолжил он. – И ты сказала, что тебе нужно другое. Значит, ты соврала мне?

– Нет, я не врала, – с жаром ответила она. Иоланту трясло, но не только от внезапной холодности Алекоса. Она вдруг поняла, что с ней произошло. Неделя солнца, тепла и нежных поцелуев вновь пробудила к жизни ее погруженное в долгий сон сердце. Неделю назад, до приезда сюда, она не смела мечтать о любви. Время, проведенное с Алекосом, позволило мечтам вырваться наружу. Увы! Алекоса это совершенно не интересовало.