Возродившие будущее

Трудно описать, тот насмешливо-презрительный взгляд, каким дед награждал гостя. Наконец, музыковед вошел в раж, схватил подвернувшуюся под руку швабру вместо гитары, картинно швырнул в угол свою кепку, распатлатил плохо промытые волосы и заскакал посреди кабинета, изображая какого-то солиста, какой-то рок – группы, усиленно мотая головой с развевающимися волосами и что-то напевая, нарочито противным голосом.

– Достаточно, и так ясно, что ты рокнутый окончательно – остановил дед, вконец расходившегося ученого-музыковеда.

– Ну и как? Вы все еще считаете, что рок должен уничтожаться? – вопросил музыковед. Надо заметить, что приезжий ученый имел отвратительнейшую привычку. В ходе дискуссии он подбрасывал собеседнику, какое-либо высказывание, якобы этим самым собеседником сказанное, а потом начинал эту фразу целенаправленно и убедительно опровергать, не давая собеседнику времени подумать и что-либо вспомнить. У оппонента, в конце – концов, зарождалась мысль: «Неужели я мог сморозить, такую глупость?» Причем музыковед так овладел этим искусством шельмования собеседника, что выходило – это у него как-то самопроизвольно и естественно. Но дед был человеком острого ума и очень внимательным. Не так-то легко было втянуть, его в пустую дискуссию.

Посмотрев на собеседника, с хитрым прищуром, дед спокойно спросил:

– Вот ты мне скажи, ученый музыковед, какой математический аппарат, ты используешь, защищая все это подобие культуры. Ведь пока в науке нет математики – это не наука, а пустая болтовня и эмоции. Эта аксиома общепризнанна. Прибабасов, до поры до времени, молча, спокойно сидевший, на диванчике, – сразу же насторожился.

– Ты, что дед, опять со своей математикой в музыку пытаешься влезть – презрительно, как к несмышленому ребенку, попытался он обратиться к деду.

– Если дело касается науки, то ты-то здесь при чем? Наука долларами не измеряется, а ты больше ничего не хочешь знать. Так, что сиди и помалкивай – резко парировал дед.

– Не хотите ли Вы сказать, что эмоции человека поддаются математическим вычислениям? – заметил музыковед, для которого математика была дремучим лесом.

– Не только сказать, но и показать наглядно, приглашаю Вас в лабораторию «Исследований интеллекта человека»-спокойно предложил дед.

Лаборатория располагалась в медицинском центре, академика Георгиадиса. Руководил лабораторией один из инициаторов ее создания, еще в городе Солнечном, молодой до сорока лет доктор Серебровский. Принял он деда и прибывшего с ним лохматого музыканта, очень радушно. Быстро разобравшись, в чем проблема, он без лишних слов приступил к объяснениям.

– Общеизвестно, что звуки оказывают громаднейшее значение в развитии интеллекта человека, причем важнейшее значение принадлежит именно музыкальным звукам. С помощью математиков и талантливых программистов еще в городе Солнечном, после многих лет плодотворной работы.

Нам удалось определить закономерности и сформировать математический аппарат, описывающий законы, зависимость, развития интеллекта человека от окружающих звуков, и в частности звуков музыкального звукоряда. Для наглядности инженеры совместно с программистами сконструировали специальный аппарат, на нем я вам все и продемонстрирую – доктор провел гостей в соседний кабинет, посредине которого располагался довольно громоздкий аппарат с множеством все возможных кнопок и переключателей, на стене расположен большой демонстрационный экран – плазменная панель.

– На панели вы видите изображение мозг человека во всех подробностях и нейронные связи его с различными органами чувств. Так же можно рассмотреть специально выделенные разным цветом различные участки коры головного мозга отвечающие за поведение и мышление человека, и в частности вот выделен участок, отвечающий за творческое развитие и формирование интеллекта. – спокойно пояснил доктор.

– Почему же – эта область мозга, разделена на две неравные доли, и они окрашены разным цветом? – поинтересовался музыкант.