Возрождение

Дженни Ноултон символически прикоснулась к его протянутой руке — я успел разглядеть, что пальцы у нее были прямые, без видимых следов артрита. Астрид даже не пыталась пожать ему руку. Она смотрела на него снизу из своего инвалидного кресла. Нижнюю половину ее лица прикрывала кислородная маска, рядом на тележке стоял баллон с кислородом.

Дженни что-то сказала Джейкобсу так тихо, что я не расслышал, и он с энтузиазмом закивал.

— Да, времени терять нельзя. Джейми, будь добр…

Он оглянулся, заметил мое отсутствие и нетерпеливо поманил меня к себе.

Мне нужно было сделать всего несколько шагов к центру комнаты, залитой ярким утренним светом, но путь показался мне очень долгим. Я словно бы шел под водой.

Астрид взглянула на меня без интереса, как человек, тратящий все силы на борьбу с болью. Она ничем не показала, что узнала меня, и снова опустила взгляд на свои колени. Я испытал мимолетное облегчение. И тут ее голова дернулась, и челюсть отпала под кислородной маской. Она закрыла лицо руками, роняя маску. Думаю, не только от потрясения. В основном – от ужаса, что я вижу ее такой.

Она бы так и пряталась за руками, но сил у нее было мало, и кисти безвольно упали на колени. Астрид плакала. Слезы омыли ее глаза, вернув им молодость. Если у меня и были какие-то сомнения, теперь они развеялись. Конечно, это была Астрид. Та же юная девушка, которую я любил, но теперь заключенная в теле старой развалины.

— Джейми? — Голос у нее был хриплый, как у галки.

Я встал на одно колено, словно собираясь сделать предложение.

— Да, моя хорошая. Это я.

Взяв ее за руку, я поцеловал ладонь. Она была холодная.

— Пожалуйста, уходи. Я не хочу, чтобы ты… — Она со свистом втянула дыхание. — …видел меня в таком состоянии. Я вообще не хочу, чтобы кто-нибудь меня такой видел.

— Все в порядке.

«Потому что Чарли тебя вылечит», — хотел я сказать, но не смог. Астрид никто уже не мог помочь.

Джейкобс отвел Дженни в сторону и беседовал с ней, давая нам возможность поговорить с глазу на глаз. Это-то и было страшнее всего — то, что иногда он вел себя так деликатно.

— Сигареты, — сказала она своим хриплым галочьим голосом. — Какой дурацкий способ себя угробить. И самое глупое — я ведь знала, что это вредно. Все это знают. Хочешь, насмешу? Меня до сих пор тянет покурить. — Она засмеялась, и смех перешел в приступ кашля, который явно причинял ей боль. — Я протащила сюда контрабандой три пачки. Дженни нашла их и отобрала. Как будто это еще имеет какое-то значение.

— Т-с-с-с, — сказал я.

— Я бросала. На целых семь месяцев. Если бы ребенок не умер, я бы и не начинала снова. Что-то… — Она со свистом втянула в себя воздух. — Что-то заставляет нас это делать. Вот что я думаю.

— Я так рад тебя видеть.

— Как ты складно врешь, Джейми. Чем он тебя шантажирует?

Я промолчал.

— Ладно, неважно. — Она положила руку мне на затылок, как когда-то в юности, когда мы миловались под лестницей, и на одно ужасное мгновение я решил, что сейчас она поцелует меня этим умирающим ртом. — Волосы у тебя все такие же густые и красивые. А я облысела от химиотерапии.

— Ничего, обрастешь.

— Нет. Все это… — Она обвела взглядом комнату. В груди у нее что-то посвистывало, как детская игрушка-пищалка. — Мартышкин труд. И мартышка тут я.

Джейкобс вернулся вместе с Дженни.

— Пора приступать.

Он повернулся к Астрид:

— Это совсем недолго, дорогая, и больно тебе не будет. Ты скорее всего потеряешь сознание, но большинство людей этого не чувствует.

— Я бы с удовольствием потеряла сознание навсегда, — ответила Астрид со слабой улыбкой.

— Нет, нет, даже не думай об этом. Я никогда не даю полной гарантии, но думаю, что очень скоро тебе станет намного лучше. Начнем, Джейми. Открывай шкатулку.

Я открыл ее. Внутри в своих бархатных гнездах лежали два коротких стальных стержня с наконечниками из черного пластика и белый пульт с ползунком-переключателем. Он был в точности похож на тот, которым пользовался Джейкобс в день, когда мы с Клер привели к нему Кона. У меня промелькнула мысль, что в комнате находятся три идиота и один псих.

Джейкобс вытащил стержни из гнезд и сдвинул вместе пластиковые наконечники.

— Джейми, возьми пульт и передвинь переключатель, совсем чуть-чуть. Ты услышишь щелчок.

Я послушался, и он развел наконечники. Проскочила яркая голубая искра, и раздался мощный гул. Он исходил не от стержней, а из дальнего угла — словно бы странное электрическое чревовещание.

— Отлично, — сказал Джейкобс. — Можно начинать. Дженни, положите руки на плечи Астрид. У нее начнутся судороги, а мы ведь не хотим, чтобы она очутилась на полу.

— Где ваши святые кольца? — спросила Дженни. С каждой секундой в ее голосе и выражении лица росло сомнение.

— Эти штуки лучше, чем кольца. Мощнее. Более святые, если хотите. Руки на плечи, пожалуйста.

— Смотрите не убейте ее током!

Своим хриплым, как у галки, голосом Астрид сказала:

— Это меня меньше всего пугает, Джен.