Возрождение

— Несмотря на его огромную способность лечить и убивать, несмотря на те изменения, которое оно внесло в жизнь каждого человека на этой планете и несмотря на то, что оно по-прежнему остается загадкой, научные исследования в сфере электричества удостаиваются добродушно-презрительного отношения! Вот нейтроны – это да! А электричество скучно, эдакая запыленная кладовка, из которой уже давно вынесено все ценное, и в которой остался один лишь мусор. Но кладовка не пуста: там, сзади, есть потайная дверь, которая ведет в комнаты, доселе почти никем не виданные, полные вещей неземной красоты. И комнатам этим несть числа.

— Чарли, вы начинаете меня пугать, — хотел я сказать полушутливым тоном, но получилось на редкость серьезно.

Не обратив на меня внимания, он захромал от верстака к полкам и обратно, уставившись в пол. Каждый раз, проходя мимо зеленой коробки, он дотрагивался до нее, словно хотел удостовериться, что она никуда не делась.

— Да, некоторые побывали в тех комнатах – я не первый. К примеру, Скрибоний. Или Принн. Но большинство, как и я, оставили свои открытия при себе. Ведь мощь их необъятна. Непостижима. Ядерная энергия? Ха! Нелепая шутка! – Он коснулся зеленой коробки. – При наличии достаточно мощного источника питания эта штучка низведет ядерную энергию до уровня детского пистолетика.

Жалко, что я не принес с собой лимонад, потому что в горле у меня пересохло. Мне пришлось прокашляться, чтобы выдавить хоть слово.

— Чарли, допустим, что ваш рассказ — правда. Но вы хоть понимаете, с чем имеете дело? Как все это работает?

— Хороший вопрос. Но у меня есть встречный. А ты понимаешь, что происходит, когда ты включаешь свет? Сможешь перечислить ту цепочку событий, которая приводит к изгнанию тьмы из комнаты?

— Нет.

— Ты хотя бы знаешь, замыкается контакт по мановению твоего пальца или размыкается?

— Понятия не имею.

— Но это не мешает тебе включать свет, правда? Или подсоединять электрогитару к усилителю?

— Верно, но я никогда не подключал гитару к усилку, способному осветить все Восточное побережье.

Он посмотрел на меня так подозрительно и злобно, что пахнуло паранойей.

— Не понимаю, о чем ты. Потрудись объяснить.

Кажется, он действительно не понимал, и в этом-то и заключалось самое страшное.

— Неважно. – Я остановил его, придержав за плечо, и ждал, пока он на меня не посмотрит. Но даже когда он уставился мне в лицо, он, казалось, смотрел сквозь меня.

— Чарли, если с исцелениями вы покончили, и если вас не волнуют проблемы энергетики, то чего вы хотите?

Поначалу он не ответил. Казалось, он вошел в транс. Затем, сбросив мою руку со своего плеча, он снова заходил туда-сюда и вернулся к лекторскому тону.

— Устройства-проводники – те, которые я использовал на людях, — прошли несколько этапов. В излечении Хью Йейтса от глухоты я задействовал большие кольца, покрытые золотом и палладием. Сегодня они комичны в своей старомодности, эдакие видеокассеты в эпоху интернет-закачек. В твоем случае наушники были уже поменьше и помощнее. К тому времени как ты явился ко мне со своей героиновой зависимостью, я заменил палладий осмием. Осмий стоил меньше, — что важно для стесненного в средствах человека, каким я тогда был, — и наушники доказали свою эффективность, но для сеансов исцелений они не слишком подходили, правда? Разве Иисус носил наушники?

— Наверное, нет, — ответил я, — но и обручальных колец он тоже не носил, будучи холостяком.

Джейкобс пропустил это мимо ушей, расхаживая взад-вперед, словно заключенный по камере. Или какой-нибудь юродивый в большом городе, с его рассказами о ЦРУ, всемирном еврейском заговоре или тайнах розенкрейцеров.

— Поэтому я и вернулся к кольцам, сочинив к ним историю, чтобы они… пришлись по вкусу моей пастве.

— То бишь, замануху.

Это выдернуло его из воспоминаний о прошлом. Он улыбнулся, и на миг ко мне вернулся преподобный Джейкобс из моего детства.

— Ну да, замануху. Тогда я уже использовал сплав золота и рутения, поэтому кольца были намного меньше. И намного мощнее. Может, уйдем отсюда, Джейми? Ты вроде как не в своей тарелке.

— Так и есть. Может, я и не понимаю этот ваш потестас универсум, но я его чувствую. У меня будто кровь от него запузырилась.

Джейкобс рассмеялся.

— Точно! Можно сказать, атмосфера у нас тут наэлектризована до предела! Ха! Мне нравится, но я-то уже привык. Давай выйдем, подышим свежим воздухом.

Пока мы шли к дому, я не мог надышаться. Никогда еще воздух не казался мне таким сладким.

— Можно еще один вопрос, Чарли? Если вы не против.

Джейкобс вздохнул, но неудовольствия не выказал. Выйдя из своего клаустрофобного сарая-лаборатории, он, казалось, пришел в себя.

— Отвечу, если смогу.

— Вы говорите лохам, что ваши жена и сын утонули. Почему вы врете? Ради чего?