Возрождение Феникса. Том 4

«Урок словесности. Объект интересуется рунами и оберегами. Складывается впечатление, что объект допускает наличие чудотворных свойств у рунической письменности. Возможно, мнение ошибочно».

Подумав, учитель добавляет:

«Объект проявил высокую наблюдательность — обнаружил в очках субъекта отсутствие диоптрий».

Еще поразмыслив, Брикли решается сдать объект с потрохами. Со злобной ухмылкой он набирает:

«Объект проявил нездоровую любовь к франтовству. Приехал на уроки в «Майбахе» ограниченной серии в бордовом костюме. Пафосный жест впечатлил всю школу. Выговора от руководства лицея не последовало. Видимо, приняли во внимание дворянское сословие объекта».

Затем учитель отправляет заметку в облачное хранилище, к которому есть доступ всего у трех людей. У самого Брикли, в реальной жизни дружинника под позывным Бессмертный, у главы СБ Дома Бесоновых и у княгини Софии Александровны.

После дружинник Бессмертный откидывается на спинку стула и слипает веки. Сейчас выпал разрыв в пару уроков, объект в это время будет на других предметах. Следить за ним будет агент-ученик в его классе. Так что сам Сварог велел вздремнуть часик.

А всё же интересно, чем мальчишка заинтересовал княгиню. Столько агентов подключено. Даже Стелс, а этот демоник — супершпион в чистом виде. Растворяется в любой обстановке, так что его и не всякий «вишенка» учует. Полковой разве что. София не стала бы использовать такой уникальный ресурс для слежки за обычным парей. Значит, необычный. И далеко не только броским шмотьем.

***

Между математикой и физкультурой нас Симоной вызывают в местный учсовет. В маленький кабинет натолкалась куча народу. Я с любопытством оглядываю однокашников. Под тяжестью моего взгляда девчонки смущенно улыбаются, парни опускают головы.

— Главы клубов и их замы, — шепотом поясняет мне блондинка.

При нашем приходе наступает тишина, и я пользуюсь паузой, чтобы поздороваться:

— Приветствую, коллеги. Я — Арсений Беркутов, зам Симоны Страбыковой.

Все вразнобой здороваются. Еще минуту мы стоим, пока от входа не проталкивается худосочный паренек в очках.

— Я Глеб Сивин, председатель учсовета, — обозначает свой статус парень. Хмурый взгляд в мою сторону, точнее на мое одеяние. — Специально для новеньких представляюсь. Итак, из «Красного замка», филиалом которого мы теперь являемся, поступила директива. Финансирование всех клубов «Грома просвещение» умножается в десять раз.

Голос очкарика тонет в буре восторгов. Будь я моложе, сам бы покричал. Теперь мы официально позволим себе гребные тренажеры, велосипедные дорожки и прочие снаряды.

Обернувшись, Симона радостно улыбается мне. Шлейф золотых волос расплескивается по плечам. Люблю, когда красивые девочки счастливы. Но не зря говорят «За всё надо платить». Сейчас последует и горчинка.

— Новое финансирование идет не из общего бюджета, — продолжает председатель, и все замолкают сами собой. — А из бюджетов самих клубов «Красного замка». Это значит, их клуб шахмат, например, обеспечивает наш клуб шахмат.

Теперь никто не радуется.

— Сука, — едва различимо вырывается из Симоны. Очень тихо, на самом деле. Услышал я один. Блондинка тут же краснеет и закрывает пухлый ротик ладонью.

Я не осуждаю атамана. Мне так вообще хочется сматериться, как умеют только легионеры Чугуна. Смачно, так, что уши скручиваются в трубочку.

Ведь теперь Астерия, по сути, контролирует наш клуб. Может перекрыть краник денег или потребовать за финансирование…не знаю, целовать ей кроссовки. За этой красноволосой не заржавеет.

— А посему, клубы «Замка» шефствуют над расходом денег вашими клубами. Вашим тренерам и кураторам среди учителей тоже донесут эту новость. Я вызвал вас по другому вопросу. Клубы «Замка» хотят познакомиться с вами, точнее, их обязал свой учсовет. Поэтому сегодня же после уроков автобус доставит вас в головное заведение. Ведите себя прилично, — снова взгляд на мой костюм. — И желательно предстать в лицейской форме.

Я игнорирую последнее пожелание. Некогда бегать переодеваться, тем более ради Астерии.

После уроков нас на парковке поджидает большой автобус. Десять минут пути, и пыхтящий левиафан въезжает в ворота «Красного замка». Ученики дружно ахают, прилипнув к окнам. Воздушный стиль белых строений с красными декоративными вставками производит ошеломительное впечатление. Я тоже любуюсь видом на корпуса и строения. Стройные башенки устремляются в небо, как гигантские пики. Пожелтевшая листва приоткрывает гладкие колонны беседок. Каждый фонтан, каждую мраморную скамейку в парке словно вырубал великий скульптор.

— И в окружении этого чуда учится Астерия? — удивляется Симона. — С чего же она настолько злая? Не лицей, а настоящий Олимп!

— Не всегда быт формирует сознание, — замечаю. — Иногда люди злы по своей природе.

Хотя, это больше случай Бемижара Жаворонка, но никак не Астерии. Она-то, как раз, не злобная натура, а просто психованная девка.

На просторной парковке нас уже ждут представители клубов. Симону и меня поджидает Никита Дубровский. «Бутылка», как я про себя его уже называю.