Возвращение

– Надежда Петровна! А можно мне посмотреть какую -нибудь из ваших таблиц, чтоб иметь представление о характере задачи, которую мы, безусловно, с успехом решим, – бодрым голосом Сергей прервал, наступившее было, молчание.

– Конечно, Сережа.

Хозяйка встала и прошла в соседнюю комнату, из которой вернулась с рулонами бумаги.

Это были рулоны тонкой и прочной бумаги от неизвестных приборов, расчерченной цветными горизонтальными и вертикальными линиями, в квадратиках которой были какие-то значки и цифры.

Сергей посмотрел их.

– А можно мне побыть с ними какое-то время на кухне, – улыбнулся он, вставая.

– Конечно, Сережа. Я вам сейчас освобожу стол там, и заодно покажу – где пепельница, – улыбнулась Надежда Петровна.

Мария осталась одна в комнате.

Она опять стала рассматривать картины, на которых, в основном были пейзажи, пытаясь как-то разобраться в том чувстве, которое её охватило.

Тревога сменилась ожиданием чего-то неизвестного, нового. Это ожидание было заманчивым и волнующим. Наступило необычное, неиспытанное, неведомое ранее чувство удивительного спокойствия.

Хозяйка вернулась ещё с одной вазочкой какого-то печенья.

– Чуть не забыла. Попробуйте обязательно. Это пекла моя подруга – Верочка. Вы знаете – она из Сибири. Столько лет прошло, а она все скучает по ней. Удивительно притягательная сила есть в малой родине. Удивительная сила.

Вы, Маша, приходите к нам. У нас бывает очень и очень интересно. Вы когда -нибудь играли в лото?

– Это такие листочки и бочоночки? А цель – закрыть линию на карточке? – улыбнулась Мария.

– Что Вы, Мария! Цель «лото» не в этом. Цель этой игры – разговор. Разговор с близкими тебе по духу, по настроению. Это сложная игра. Иногда очень тяжело настроиться на общую тональность. А «лото» помогает.

Мария улыбнулась и посмотрела на картины: – Хорошие репродукции. Правда, я слабый знаток живописи.

– А это и не репродукции, – засмеялась Надежда Петровна, – это все подарки. И вы знаете, я тоже слабый ценитель. Я воспринимаю картину всю целиком. Как-то не умею я по частям разглядывать. Не научилась. Надо мной друзья смеются. Да, и пусть смеются.

Вот это, где зима – это работа Юлия Клевера, а вот эта, как будто в дымке – это Куинджи, а это – берег моря – работа Батурина. Странное время было. Они были немодными. Что-то творилось с людьми. Людям не хотелось реальности, хотелось абстракции, небрежности в письме в мыслях.