Возвращение Дикой Розы

А если это дитя Жан-Пьера? Если у нее родится мальчик с серыми французскими глазами? Что тогда скажут ей Пабло и Дульсе? А сам Жан-Пьер? Ведь он вряд ли обрадуется, что еда произведет на свет плод их мимолетной связи... Он сейчас опять нежно влюблен в свою Дульсе и не захочет осложнять их отношения.,.,,,

А если..?

Нет, лучше не думать об этом!

А если это дитя — результат упоительного романа с ее чернокожим партнером?

Этого ей только не хватало! Родить негритенка!!!

Она представила себе лицо акушерки, показывающей ей черного, как смоль, младенца». Какой позор! Лучше не дожить до этого дня!

Хотя бы поэтому она должна избавиться от младенца. Сейчас, пока не поздно... Но как?

Господи, как плохо все-таки быть женой известного врач. Дорога в любую клинику ей заказана. Да и Пабло сразу поймет, что она сделала аборт.

Лус лихорадочно вспоминала все, что когда-то слышала о доморощенных способах.

Большой стакан текилы и горячая ванна... Но она не сумела выпить даже глотка, а от горячей воды сразу бешено заколотилось сердце.

Укол большой дозы сокращающего мышцы лекарства... Но кто сделает ей его? Сама она не умеет... Не просить же Пабло!

Народные травы, заваренные определенным способом... Она обошла все окраинные рынки, расспрашивая бабок и собирая многочисленные пучочки сушеной травы. Ну и тошнотворное же получилось варево... Лус выпила его, крепко зажав нос, но тут же метнулась к раковине. Ее желудок не мог перенести такую гадость.

Она чувствовала себя загнанной в угол и тоскливо выла от безысходности.

Пабло ошибался, думая, что Лус привыкнет к мысли о материнстве. Напротив. Лус теперь всем сердцем ненавидела своего будущего ребенка.

ГЛАВА 30

— Мы с мамой! Мы с мамой! — выкрикивала маленькая Розита в восторге прыгая по дорожкам парка Чапультепек. — Мама больше не уедет! Мама никуда не уедет!

 Временами она останавливала кого-то из гуляющих ту же, заглядывала в глаза и доверительно сообщала:

— Знаете что? Моя мамочка вернулась и больше никуда не уедет! 

Прохожие улыбались и гладили ее но голове:

— Да что ты! Вот удача! Поздравляем!

— Спасибо, — вежливо отвечала Роза и бежала дальше делиться своей радостью.

Лус тяжело шла следом, едва успевая за дочерью. В последние дни токсикоз ее усилился. Она подурнела, лицо покрылось пигментными пятнами. Лус совершенно не могла находиться в помещении, ей не хватало воздуха, несмотря на распахнутые настежь окна.

Носить желанного ребенка — это совсем другое дело. Тогда все недомогания кажутся пустячными, ведь впереди — заветная цель! А если ты этого будущего ребенка не хочешь, не любишь и даже ненавидишь?

И отчего это Пабло так радуется? Разве ему мало Розы?

Теперь Лус, к великой радости девочки, ежедневно отправлялась с ней на прогулки.

Вдруг Розита остановилась посреди дорожки:

— Ой, мамочка, кто это?

На островке посреди озера паслись приземистые мулы. А здесь, на берегу, возле парома, была вывешена табличка: «Верховая езда для детей и взрослых. Почувствуйте себя всадником!»

«Тоже мне, верховая езда! — раздраженно додумала Лус. — Погонщик водит свое животное по кругу тихим шагом, и все! Жалкое зрелище. Эх, оседлать бы сейчас легкокрылого коня и проскакать на нем по саванне, чтоб ветер звенел в ушах! А потом взлететь вместе с ним к небесам!»

Сейчас, когда она чувствовала тяжесть во всем теле и тяжесть на душе, к ней вернулись ее былые фантазия о полетах и крыльях. А эти неуклюжие мулы выглядела такими тяжеловесными!

Но Розита смотрела туда, на островок, как завороженная.

— Мамочка, на них катаются! - сказала она.

— Ну и пусть катаются — отмахнулась Лус. — Пойдем лучше на воздушную карусель.

— Нет-нет! — закапризничала девочка. — Карусель не живая, а лошадки живые! Хочу на лошадок!

Она теребила Лус за юбку, и у матери не было сил спорить с ней.

— Ну ладно, ладно, уговорила. Только это не лошадки, акулы.

— А чем мулы отличаются от лошадок?

— Почти ничем. Только у них не бывает потомства.

— А что такое потомство?

— Мое потомство — это ты. А лошадиное потомство — это жеребята.

— У мулов не бывает жеребят? — пожалела их Розита. — Бедненькие!

Лус же подумала: «Счастливые животные. Им незнакомо, что такое беременность!»

Они переправились на пароме на остров, и Лус протянула погонщику денег.

Парень, в сомбреро и в ковбойском костюме, пересчитав монетки, сказал:

— На два билета не хватает.

Лус возразила:

— Нам нужен только один. Для девочки.

— Нет, сказал погонщик. — Она слишком маленькая. Детей до пяти лет катаем только с родителями.

Лус неприязненно покосилась на мула, и во взгляде животного ей почудилась ответная антипатия.

А Розита даже пританцовывала от нетерпения:

— Мамочка! Ну, мамочка! Покатайся вместе со своим Потомством!

— Решайтесь же, мамочка! Потомство просит! — подбадривал ее ковбои в сомбреро.

— Ну хорошо, — согласилась Лус. — Помогите мне забраться. 

Парень подсадил ее в седло и устроил Розиту впереди. Затем взял мула под уздцы, и они медленно двинулись в путь.

 — Я всадник! Я всадник! — радостно выкрикивала Роза поглаживая жесткую гриву.

Топ-топ, топ-топ, — мерно вышагивал мул. Лус почувствовала, что ее начинает укачивать.