Возвращение домой

Я улыбнулась, разглядывая пожелтевшую фотографию с усталым земнопони. Он был совершенно лысым, а его глаза скрывались за круглыми тёмными очками. Челюсть его была покрыта щетиной и я без проблем вообразила, как от него разило выпивкой. По насмешливо скривлённым губам и нахмуренным бровям, я представила его любимую поговорку, что-нибудь вроде «Да пошёл ты. Выдай мне чёртову историю!». Лучше всего был его помятый, плохо сидящий смокинг и то, как он обернул копыта вокруг шеи хорошо одетых кобылы и жеребца, едва не задушив их. «Эйс Бакли, светский пони», гласила подпись в конце статьи.

На полу были разбросаны и другие документы, большинство из них слишком смазанные, чтобы их можно было прочитать. Заметив мелькнувшее имя Рарити, я прищурилась и наклонилась поближе.

Рарити.

Я с сожалением услышал о тех трудностях, что сложились в последнее время между Свити Бель и Блюбладом. Боюсь, он не прекратит своей клеветы. Может она и не просочится в газеты, но слухи пойдут. Тем не менее, у него есть кое-что новое. Он утверждает, что у него есть какое-то эксклюзивное стойло, зарезервированное для самых лучших пони. Поначалу я был настроен скептически, но ему удалось привлечь внимание некоторых исключительно влиятельных пони. Цена вопроса достигает непомерных десяти миллионов битов за место.

Я с сомнением отношусь ко всему, что связано с его участием, но Вэнити подтвердил, хоть и неохотно, что «Редут» существует. Он заявил, что это стойло находится где-то в районе Хуффингтона, оно защищено магией, гораздо более древней, чем остальные и сможет противостоять даже самым мощным мегазаклинаниям. Может я говорю глупость? Я знаю, твои финансы не безграничны, пусть остальные тупицы верят во что хотят. Если ты пожелаешь, я забронирую дополнительные места для тебя, твоей сестры и родителей. Надеюсь, ты не против.

Но письмо не было закончено. Я могла только предполагать, что автором его был «Фэнси Пентс», которому когда-то принадлежала Флёр. Я подумала о том, что случилось с Рарити. Как она погибла в Кантерлоте, с копытом, вплавившимся в стекло… Я бы хотела, чтобы она сбежала в какое-нибудь далёкое стойло с Фэнси Пентсом или Вэнити… Я хотела бы, чтобы в том ужасе выжило столько пони, сколько возможно. Я знала лучше…

Вздохнув, я, словно Лакуна, прогулялась по своей памяти, небрежно и бережно, Будто это делала она сама. На мгновение, она была Твайлайт. Я хотела бы рассказать ей про Биг Макинтоша. Хотела бы чтобы она узнала, что родила ребёнка, пусть и через Мэригольд. Я задумалась… могла бы она мною гордиться? Или она закрыла бы лицо от смущения за своего варварского потомка? Бедной Твайлайт… больше нет. Лакуны… нет. Будто её никогда и не существовало, как она и настаивала.

— Дура ты, — всхлипнула я. — Раз я скучаю по тебе, значит, ты существовала. Чёрт возьми…

Как бы мне хотелось, чтобы она была здесь. Со своей магией, мудростью и тихой уверенностью и… просто… здесь!

— С тобой всё в порядке? — спросил Лансер у меня из-за спины, заставив меня подпрыгнуть. Нужно на него колокольчик надеть!

— Похоже, это впервые, когда ты подкрадываешься ко мне со спины без того, чтобы в меня выстрелить, — заметила я, поворачиваясь к зебре. — Что стряслось?

— Ты говорила, что убивала пони, которые этого не заслуживали, — сказал он, проходя за мной в каюту, которую я «почистила». — Как ты… Как…?

Видимо, он не был уверен, как об этом спросить Деву.

— Как я смогла с этим жить? — подсказала я.

Он закусил губу и кивнул.

— Я почти сломалась. Но затем друзья сказали мне кое-что, что я никогда не забуду: «Ты должна жить, чтобы загладить эти смерти. Посвяти себя тому, чтобы поступать правильно и помогать изо всех сил. И надейся… надейся всем сердцем… что когда ты умрёшь, ты компенсируешь хотя бы десятую часть отнятых тобой жизней».

Я вздохнула и почесала в затылке.

— К сожалению, я не самая умная или безопасная пони для компании. Может в этом есть что-то для твоей истории про Деву.