Возвращение к истокам

– Идем, прогуляемся?

Алексей кивнул. Он бодро поднялся, протянул руку женщине, помог подняться, ощущая, как тепло и нежность передаются с ее ладони и бегут по телу теплой, приятной волной.

Лада повела его к морю, смело ступила босой ступней на поверхность воды. Алексей заметил, что при ее приближении волны ниспадали, море становилось спокойным, словно превращалось в озеро.

– Ну же! – подбодрила парня женщина, оглянувшись и увидев, что тот застыл, глядя ей под ноги.

Словно очнувшись, Алексей быстро поравнялся со спутницей, стараясь всем своим видом показать, что и он кое-что умеет. Лада, посмотрела на него и рассмеялась, словно колокольчик зазвенел:

– Вижу, подрос внучек, уже ходить умеет. Молодец!

Сказаны эти слова были таким тоном, что хотелось от гордости задрать нос повыше.

– Смотри, не споткнись, – Лада слегка щелкнула Алексея по носу.

Тот не обиделся, рассмеялся, а потом спросил:

– Скажите, Лада, а вы моего деда Клима знаете?

– Я всех своих детей знаю, – просто ответила Берегиня. – Даже тех, кто сейчас еще не родился. А ты хотел с ним повидаться?

Алексей пожал плечами, отвлекся, споткнулся о небольшую волну и чуть было не упал. Лада поддержала его, сказала назидательно:

– Не торопись, смотри под ноги.

Алексей выровнялся, сказал:

– Не знаю. Мне интересно было с ним разговаривать. Он мне о Панасе Круте рассказал, прикольно так.

Говоря это, парень посмотрел на спутницу и тут же пожалел о своих словах. На лицо Лады легла тень грусти, глаза затуманились, в уголках губ легли складки.

– Извините, если ляпнул не то, – быстро проговорил Алексей, пытаясь сгладить ситуацию.

– Нет, Алеша, не извиняйся, все нормально, – ответила Лада. – Просто я давно его не видела, Панаса моего. Витает он где-то в глубоком космосе, долю свою ищет и не ведает, что дома его ждут.

– Так Панас – ваш муж? – догадался парень.

– Муж. Козак вольный, не сидится ему дома. Прилетит раз в сотню лет на несколько месяцев и снова в путь. А вернется или голову свою сложит – никто не ведает. Остается только молиться за него да на встречу надеяться.

Лада вздохнула, но потом быстро взяла себя в руки, сказала:

– Знаю, Алеша, о чем говорить хотел ты с Родом. Послушай-ка Берегиню. Вижу, давно вижу, что судьба у тебя необычная, и Совет это знает. Вот только не догадываются волхвы, какого полета ты птица, стараются не слушать сердца, разумом смотрят на тебя. И ошибаются. А ты не слушай никого, кроме сердца своего, вот мое слово тебе, внучек. Делай, как душа говорит да как сердце велит. Тогда взлетишь ты высоко, не разглядеть будет мне тебя. Но помни: высоко взлетаешь – падать глубоко. А больше нечего мне тебе сказать. Знаю, мы еще встретимся с тобой. Смотри, какое солнце всходит.

Алексей отвлекся, осмотрелся. Они стояли посреди моря. Берег едва угадывался в утренней дымке. Небо посерело, звезды почти погасли, а из-за горизонта взлетали искры, словно там горел невидимый костер. Вслед за искрами к зениту тянулись то тонкие, то толстые нити плазмы. Они изгибались дугой, плетью стегали небо, на миг освещая планету. Алексею казалось, что Земля приблизилась к своей звезде на орбиту Меркурия, и теперь он наблюдал протуберанцы во всей их красе, но при этом не боялся, что огромное Солнце превратит планету в пепел. Наоборот, с плазмой атмосферу окутывали особые волны, успокаивающие и убаюкивающие. Наконец, дневное светило показало из-за горизонта сначала свою бушующую корону, а потом и лик явило планете. Алексей зажмурился. А когда открыл глаза, не было ни Лады, ни безграничной водной глади, ни нитей плазмы на небе.

Алексей лежал возле шалаша, смотрел в небо. Оказалось, что он заснул на берегу и проспал так целую ночь. Странно, но он даже не замерз. Парень быстро сделал несколько физических упражнений, разгоняя кровь, а потом бросился в море, думая лишь о том, чтобы окунуться в волны, а не шмякнуться о поверхность воды, словно тюлень на лед. Волна приняла его ласково, омыла с головой, освежая мысли и тело. Алексей с наслаждением плыл, загребая руками теплую воду, плыл и думал о ночном разговоре с Берегиней. Сказала она так мало и так много, нужно было только постараться постичь смысл сказанного и не сказанного, но услышанного. Сейчас казалось, что рассказывала Лада не о себе, а о ком-то другом. О ком? Не о нем ли и Правиде? А ее слова? Взлетая, поглядывать на Землю? Или она имела ввиду его необычные способности? Слушать сердце, слушать сердце.

– Значит, будем слушать сердце, – сам себе сказал парень, разворачиваясь к берегу.