Возвращение к людям

Я метнул суровый взгляд на её, наполнившиеся тревогой, глаза и, вздохнув, ответил:

— Мы должны идти, Ната. Если он жив — вернётся. Если нет — мы уже не поможем…

— Я не пойду!

Она стиснула зубы, упрямо сбрасывая с плеча мешок.

— Не пойду!

— Хорошо… Будь по твоему. Остаёмся.

Элина встала рядом со мной, я слышал, каким учащённым стало её дыхание.

— Дар, правда… Мы ведь не бросим Угара?

— Элина, девочка моя… Что мы можем сделать?

Она тронула Нату за плечо:

— Ната…

Та обернулась и уткнулась в ее плечо.

— Ну что ты, как маленькая… — Элина растерянно обнимала вздрагивающую

Нату, а я, скрепя сердце, сел на камень ещё влажный от воды.

— Всё. Как хотите… Будем ждать.

— Ната… — Элина перешла на еле слышный шепот. — Так нельзя. Ты мне сама говорила! Нельзя не слушаться… его. Пойдем домой!

Ната подошла ко мне и, вытирая слезы, улыбнулась:

— Извини меня, родной… Ты прав, конечно. Нельзя здесь оставаться. Ночью опять станет холодно, и мы все заболеем. Пойдем домой. Я верю — Угар вернётся…

— Поздно! — Элина уставилась на ближайшие камни и напряжённо закусила губу…

— Что?

— Нам отрезали дорогу…

Я вскочил на ноги, сразу встав спина к спине с Натой, как в тот раз, когда мы готовились к схватке с одичавшими собаками. Элина молча тянула из колчана лук. Я подхватил свой — как хорошо, что мы успели подтянуть тетиву на них! Ната достала дротик и резко взмахнула им.

— Плохо. Древко отсырело, скользит…

— И у меня оперение на стрелах все смялось!

Мы переглянулись. Я не спрашивал, кого увидела Элина. Всё было ясно без слов. Здесь, поблизости от реки и береговой линии развалин, могли обитать только одни существа, чье перерождение представляло для нас прямую угрозу.

Раньше мы их почти не встречали — крысы-трупоеды, не появлялись в нашей части города. Но, видимо, подземные ходы, в частично затопленном метро, все же сохранились, и они отыскали дорогу сюда. А хлеставший ливень и появившиеся многочисленные ручьи, попавшие под землю, вынудили их покинуть убежище. Знакомый писк слышался отовсюду!

К чести моих девушек, они не испугались: обе изготовились к битве, сжимая в руках своё оружие.

— На вершину! Живо! — я увидел одиноко стоящую неподалёку стену, которая угрожающе покосилась и в любой момент могла обрушиться вниз. Но выбирать было не из чего, если уж, она простояла столько времени, то, может быть, выдержит еще немного. Внизу у нас не было никаких шансов — шуршание тяжёлых туловищ по грязи и устремлённое отовсюду сверкание глаз, в наступивших сумерках, говорили о серьезной численности хищников.

Элина взобралась на вершину плиты первой, за ней я подтолкнул замешкавшуюся Нату и сам едва успел убрать ногу от щелкнувшей внизу пасти.

Ната отбросила назад нахального зверя точным попаданием — она ухватилась за край бетона и ногой заехала крысе в морду. Та с визгом полетела на своих собратьев. Ната протянула перед собой дротик, отбивая других нападающих. Я выхватил меч и наотмашь рубанул — дикий визг и разъярённое пищание было ответом. Крыса, с обрубленным носом и ухом, упала на спины стремящихся добраться до нас, трупоедов.

— И сколько они нас тут еще продержат? Мы так долго не высидим! — Ната с ожесточением ткнула острием дротика в морду еще одной, из толпящихся внизу, крыс.

— Долго. Это умные твари! Видишь, они перестали кидаться на лезвие, как очумелые.

— Откуда их столько? — Элина спокойно прицеливалась в крупного зверя — черную крысу, стоявшую поодаль и словно руководившую нападением.

— Дождь. Вода затопила их норы и вынудила подняться наружу. Ну, а учуять наш запах и броситься в поисках добычи — не велика задача. Но их, и правда, слишком много…

Крыс внизу столпилось не менее двух десятков. Элина, хищно усмехаясь, заявила:

— У меня в колчане стрел — пятнадцать штук!

— У меня не меньше. Но в них, не так-то легко попасть: они всё время скачут, а после первой же, раненой, попрячутся… за камни и будут ждать, пока мы не свалимся в их глотки сами.

— Попробуем…

Она прищурилась и выбрала цель. Треньк! По уху словно проехали наждачной шкуркой! Ната, вскрикнув, погрозила Элине кулаком:

— Смотри, куда стреляешь!

У нее была выбита прядь волос над виском — стрела рыжеволосой едва не угодила в голову Наты!

— Я за крысой следила! — оправдывалась девушка, увидев, как мы оба вытираем капельки крови с содранной кожи.

— Хорошо, что так… Ладно, Ната. Она ведь случайно. Попала хоть?

— Да!

Но мы и сами видели, что попала. Товарки погибшей, рвали последнюю на части, как и всегда, в таких случаях! Среди этих зверей не было того единства и сплоченности, что присуща волкам и диким собакам. Последние, объединившись, были опасны не только количеством, но и безудержной отвагой, наиболее ярко проявляющейся в минуты опасности, для кого ни будь, из членов стаи. Но уходить крысы не собирались, расположившись полукругом, как в загоне, они ждали, пока мы спустимся.

— Ах, вот как?

Ещё одна стрела Элины взвилась в воздух. Пространство перед стеной огласило предсмертным воплем — ещё одна тварь забилась в конвульсиях.

Мучения её длились недолго — стая разорвала крысу, как и первую.