Возвращение к людям

      …Так прошло самое голодное и тяжелое время - Сова назвал его зимой. Мы не могли с ним полностью согласится - все-таки, эта зима нисколько не похожа на настоящую, со снегом, сугробами и затяжными холодами. Но, во временном определении, он не ошибся, я тоже вел отсчет прошедших недель и месяцев. Выходило, что расхождение у нас довольно значительно, чуть ли не на месяц с лишним. Я отнес это на тот случай, когда валялся в беспамятстве, при болезни, свалившей меня, вскоре после нахождения, спасшего от голода, подвала. Правда, Сова не был уверен, что продолжительность самого дня осталась прежней - но развивать эту тему не стал, сославшись на непонимание в данном вопросе, и, на мнение более сведущего в астрономии, некоего Дока. По нашим общим прикидкам выходило, что сейчас примерно, первый месяц осени… Если можно считать это время осенью!

      Все, кому повезло выжить, разбрелись по долине. Какая-то часть образовала новые поселки, в которых насчитывалось от десяти и до тридцати человек. Они сбивались по убеждениям, знакомствам или семейным признакам - Сова рассказал, что некоторые, действительно, приходили целыми семьями. Но так везло очень немногим. Большей частью, все оказывались одиночками, потерявшими все и всех… Некоторые направились в горы - многие считали, что за ними все осталось по-прежнему, и лишь вершины не дают миру пробиться к ним с поддержкой. Ушедшие не вернулись, и рассказать о том, правда это или вымысел, было некому. Глядя на бесстрастные глаза Совы, я понял, что он нисколько не верит в такую возможность… Сам «индеец» еще до катастрофы попал случайно в эту местность, но, благодаря некоторым особенностям своего прошлого, отлично знал географию долины. Впрочем, насколько он полагал, долиной, как таковой, она стала именно после всего случившегося - до этого, столь жесткого раздела от внешнего мира не было. На территории, равной практически целому краю, многое изменилось. Словно ниоткуда появились множественные овраги - следы деятельности частых землетрясений, возникли высокие холмы, выросли довольно густые, чудные леса - и все это за считанные недели. А сама долина оказалась в изоляции - за время скитаний он имел возможность в этом убедиться неоднократно. По словам Совы, дальше, к востоку от долины, простирались желтые пески - там ничего не росло, и не было воды. За ними - громадный каньон, со дна которого поднимались на поверхность удушливые газы. Наш рассказчик пояснил, что этот овраг, словно прорубленный в земле чудовищным плугом, появился точно вследствие катастрофы - индеец сам видел и вспышку, и громовой удар, потрясший землю. Однако, по его словам, огонь возник после жуткого грохота и толчка, и словно вырвался из-под земли. Сопоставив свои впечатления с его рассказом, я подумал, что можно предположить, будто континент раскололся, и на месте трещины внизу царит яд, из лавы и магмы… но, поверить в такое? Хотя, все, что с нами случилось, давно не вписывалось ни в какие рамки. Куда легче представить, что туда пришелся удар сравнительно небольшого метеорита. Или, даже ракеты с ядерным зарядом - если предположить, что все, что произошло - следствие дел рук человеческих… Это было ближе и понятнее.

      - Значит, ваши люди попали в город? - вырвалось у меня.

      - Да. Через восточные ворота. Вдоль желтой земли и болот.

      - Мы почти дошли до них… вернее, я дошел! Но я думал, что там невозможно пройти! Вода и скалы! Скалы уходили далеко в болото!

      - Так и есть. - Сова махнул рукой в сторону скал. - Каменная гряда не пропускает никого, а проход в город чуть позже залило водами болота. Оно подступило совсем близко к скалам, и больше никто не пытался там пройти. Я сам искал проход на западе, почему и попал в наводнение. Но, теперь надобность в поисках миновала - вы, своим присутствием, подтвердили его нахождение.

      В любом случае, вскоре стало понятно, что выжившим идти особенно некуда - дорога на север, к развалинам города, напрочь перекрыта каменной грядой, непреодолимой для человека, а северо-восток так же закрыт все более расширяющимся болотом, в которое превратилось сразу несколько озер из бывших мест загородного отдыха. В этих водах появились такие твари, что охотников искать тропинки, оказалось немного. Однако, люди селились везде, где только могли почувствовать себя в относительной безопасности и хоть какой-то стабильности. Далеко на юге, любой путник упирался сначала в предгорье, тянущееся от берегов Синей, к востоку на всем протяжении долины, а после него - в ущелья и обрывистые склоны настоящих гор. Перейти через заснеженные перевалы ни Сова, ни, кто-либо иной, не пытался… Он снова упомянул про высокие горы - и, лишь тогда мы с Натой поняли, что индеец имел в виду. И она, и я видели раньше снежные вершины, даже побывали в этих ущельях - но до Катастрофы. И тогда никто не считал их непомерно большими - так, с пару тысяч метров. Теперь пики взметнулись чуть ли не до небес! Это было необъяснимо, но мы и сами могли разглядеть отсюда красные пятна ледников, что говорило о чудовищной высоте непостижимо поднявшихся гор…