Возвращение на Трэдд-стрит

– Это вряд ли. Но она в курсе моего «особого дара» – спасибо Ребекке, – и я не сомневаюсь, что она воспользуется этой информацией любым нужным ей образом.

Отец встал и поднял с собой Генерала Ли, дремавшего у него на коленях.

– Похоже, это мне сигнал, что я должен вывести пса на прогулку. – Он многозначительно посмотрел на мою мать. – Вернусь через двадцать минут.

Я подождала, пока закроется входная дверь, и вновь повернулась к матери.

– Теперь ты видишь, что я имею в виду? Мой собственный отец думает, что я все выдумываю.

– Твой отец всю жизнь служил в армии. Для него весь мир черно-белый, а то, что делаем мы, совершенно за гранью его понимания. Но я не намерена ставить на нем крест, – а я уже видела трещины, – хотя на это и потребуется время.

– Но я не хочу, чтобы весь Чарльстон об этом знал.

Моя мать медленно сделала еще глоток чая.

– Это было бы так плохо?

«Еще как плохо», – чуть не ответила я, но осеклась, не зная, каким должен быть мой ответ.

– Просто я не уверена, – сказала я вместо этого, – как это отразится на моей деловой репутации, если люди подумают, что я подрабатываю экстрасенсом или кем-то в этом роде.

Она поставила чашку с блюдцем на журнальный столик.

– Мелли, на дворе двадцать первый век. Ким Кардашьян может твитнуть о том, что она накануне вечером делала в постели со своим парнем, и привлечь еще больше зрителей для своего реалити-шоу. Или Бритни Спирс может появиться на публике без трусов, и все равно на ее концерты народ будет валить валом.

– Мама, прекрати. Я очень надеюсь, ко мне больше доверия, чем к Ким Кардашьян или Бритни Спирс. К тому же их фанаты не ждут, что они продадут свои дома.

Она взяла меня за руку, и без перчаток ее кожа была мягкой.

– То, что ты умеешь, не должно тебя смущать. Никогда. Люди могут заставить тебя стесняться самой себя, только если ты сама им это позволишь. И если ты считаешь иначе, я беру на себя полную ответственность. Будь я рядом, когда ты росла, я бы научила тебя этому, как когда-то меня учила моя мать. – Она откинулась на спинку дивана. – Я никогда не скрывала своих способностей, и это никогда не мешало моей карьере. И советую тебе об этом подумать.

Я повозилась с салфеткой на коленях.

– Томас сказал что-то вроде того, что я могу использовать этот дар, чтобы помогать людям. Он даже спросил, не соглашусь ли я время от времени помогать им в расследовании тупиковых дел.

– То есть ты все сказала ему?

– Мне ничего другого не оставалось. Сьюзи Дорф уже почти все рассказала. Он воспринял это спокойно – вероятно, потому, что многого насмотрелся на службе, и его трудно чем-то удивить.

– Хорошо, – сказала она, и на ее губах заиграла легкая улыбка. – То есть детектив Райли тебе нравится?

– Да. Очень. Он добрый, заботливый, веселый и умный. А еще он ориентирован на семью и любит детей. – Я на миг задумалась. – Но больше всего мне в нем нравится то, что с ним так легко общаться. Нам с ним хорошо просто сидеть вместе на скамейке в парке, ничего не говоря и не беспокоясь о том, что думает другой. Это так приятно…

– Прилагательное, которым я редко пользуюсь. Новая подушка – это приятно, или найти новую идеальную тушь, которая не осыпается и не растекается. Но в делах сердечных…

– Я не говорила, что собираюсь за него замуж, мама. Только то, что мне нравится, когда он рядом. Это две разные вещи.

– Главное, чтобы он это понимал, дорогая.

Я подумала о том, что Томас ни разу не поцеловал меня, хотя несколько раз он, похоже, очень хотел это сделать.

– Он понимает, – сказала я.

Входная дверь распахнулась, и мы обе повернули головы. В комнату ворвался Генерал Ли, а за ним, тяжело дыша, вошел мой отец.

– Сколько лет этому псу? Он ведет себя как щенок. Он вымотал меня, пока мы обходили квартал. Как будто он за кем-то гнался.

Мы с матерью переглянулись, обе вспомнив собачку Джулии Маниго, чей призрак иногда выходил поиграть.

– Как ты помнишь, он достался мне в наследство. Я понятия не имею, сколько ему лет, но, по словам миссис Хулихан, он уже был у мистера Вандерхорста, когда она пришла к нему работать десять лет назад.

На наших глазах песик поставил передние лапы на кофейный столик, чтобы обнюхать печенье и бутерброды. Так ничего и не выбрав, Генерал Ли издал то, что можно было бы назвать презрительным вздохом, и вновь опустился на пол, где свернулся калачиком под моим креслом.

– Умный пес, – сказала я с довольной улыбкой. – Итак, что вы хотели мне сказать?

Моя мать поднялась и села рядом с отцом напротив меня. Он взял ее руку в обе свои, и в моей голове тотчас звякнули тревожные колокола. Отец заговорил первым.

– Твоя мама оказала мне большую честь, согласившись стать моей женой. В очередной раз. Можно сказать, что мы оба верим во второй шанс.

– Но… – Я осеклась, переводя взгляд с одного знакомого лица на другое. Странно, почему они вдруг стали похожи на чужих? – Но вы же в разводе. Потому что папа не смог принять, кто ты есть.

– А также из-за моего пьянства, не забывай, – добавил отец. – Но это было почти тридцать пять лет назад. Теперь мы другие люди.

Совершенно не понимая, что меня так взволновало, я встала.