Возвращение самурая

Показ продолжался, и настоятель подсказал Василию, что перемещение борцов по площадке напоминает движение змеи по синусоиде. Василий отметил, что скользящий «конькобежный» шаг борцов напоминает подтягивание ноги в дзюдо, когда одна нога постоянно оказывается впереди, а вторая как бы волочится за ней.

– Это расслабленный хвост змеи, всегда готовый к молниеносному удару, – объяснил настоятель. – А вот еще способ передвижения: стоящая сзади нога переставляется по дуге вперед, при этом колено вывернуто внутрь и прикрывает пах. Все передвижения направлены на то, чтобы обойти противника с тыла, чаще всего против часовой стрелки.

Василию продемонстрировали, как одна нога нападающего недалеко заступает за другую, которая совершает рывок или удар и далее, описав дугу, опускается почти под прямым углом. Получается своеобразный «перескок лесенкой».

– И, наконец, смотрите – «раскручивание змеиных колец». Мы называем этот прием «лепесток».

Настоятель махнул рукой все тому же брату Ли, и тот совершил несколько как бы скользящих движений, позволивших ему стремительно приблизиться к противнику, в то время как извивающаяся рука брата Ли нанесла удар.

– Вообще, – сказал настоятель, – в зависимости от обстоятельств, движениям хвоста питона могут подражать и руки (например, удары тыльной стороной кисти и предплечьем), по принципу «хвоста» работают и обе руки в плавном и стремительном отводящем или перехватывающем блоке. Представьте: тело плавно перекачивается из передней опорной стойки в заднюю (это «змеиное раскачивание»), а руки в это время извивающимся движением ставят блок противнику.

Ли показал этот прием со своим партнером, а настоятель продолжал:

– Основное наше оружие – это кулак, который разит противника на манер головы питона. Иногда «бьющей головой питона» становится и собственная голова борца. Питон – очень сильная змея, поэтому на тренировках мы уделяем самое большое внимание силовой подготовке по системе Шаолиня, и каждый удар рассчитан на сокрушение противника.

Наша борьба знает много «змеиных уловок», – продолжал настоятель. – Это, например, девять видов различных подкатов, их завершающим элементом служит добивающий удар ногой («хвостом»). Брат Ли, брат Тунг, покажите нашему гостю один из этих приемов.

Брат Ли занял низкую стойку и резким стремительным движением бросился под ноги противнику. Почти одновременно последовали подсечки поочередно правой и левой ногой по принципу запущенного волчка – тело брата Ли вращалось вокруг своей оси, опираясь на руки. Брат Тунг попытался уйти от этой «беснующейся змеи» «добровольным» падением, но ему не удалось избежать завершающего удара брата Ли, который тот нанес из положения на коленях.

Внимательно вглядываясь в движения монахов, слушая пояснения настоятеля, Василий все больше убеждался в том, что те японские школы, приемы которых доктор Кано положил в основу своей системы, когда-то, в глубокой древности, имели своими истоками боевые системы китайских и тибетских монастырей. Здесь было много знакомого ему по Кодокану, но были и незнакомые приемы, а главное, была основательно сложенная система, подтвержденная ежедневной тренировкой. И все же он не был бы борцом, питомцем Кодокана, если бы позволил себе отступить.

– Вы не позволили бы мне одну схватку с кем-либо из ваших братьев? – спросил он.

Настоятель пристально всмотрелся в его лицо, отрицательно покачал головой и склонился в низком вежливом поклоне.

– Вы наш гость, – сказал он, – и я не могу поставить вас в неравные условия по сравнению с нашими братьями: вы не проводили комплекса разминки, не были на утренней тренировке. Вы не изучали ни всех приемов нападения, ни контрприемов: то, что мы вам показали, – лишь малая часть. Правила нашей чести запрещают нам состязания на таких условиях. Если наши братья победят – они могут возгордиться, а это большой грех. А если победите вы – они могут утратить веру в свои силы или в саму систему нашего единоборства. Для нас же это не забава – это способ защиты храма от врагов.

– Какие же враги могут быть у храма сейчас? – удивился Василий.

– Об этом мы поговорим позже, за вечерней трапезой и чаем, – уклонился от прямого ответа настоятель.

* * *

Вечером, когда уже был съеден рис с кусочками какой-то неизвестной, но очень вкусной рыбы под соевым соусом; сладкие пельмени юаньсяо, круглые и белые, как луна, которые готовят обычно в дни полнолуния, брат-настоятель поведал Василию главный принцип монастырской кухни: «Живешь у горы – питайся тем, что есть на горе; живешь у воды – питайся тем, что есть в воде».

Хозяин и гость, утолив голод, удобно расположились на подушках, набитых мелко нарезанными листьями речного камыша. Пришло время для неспешной беседы. И Василий повторил вопрос, заданный в спортивном зале: от кого же готовятся обороняться монахи одного из храмов Лунь-мэня?

Брат-настоятель горестно покачал головой.