Возвращенная любовь

Фрея оставит высший свет без сожаления. Сердце ускорило бег, когда в воображении возникла другая возможность. Если Орландо сделает ей ребенка, она родит его под другим именем, сохранит, и тогда леди Фрея исчезнет навсегда. Каково это, заново родиться скорбящей молодой вдовой, которая одна выносила ребенка после смерти мужа? «Это опасно», – предупреждал ее более осторожный внутренний голос. «Это чудесно», – серьезно возражала Фрея. Что-то подсказывало – она станет оплакивать Орландо, единственного любовника в жизни, но тогда жизнь обретет смысл и цель. Это лучше, чем выгодный брак, нарожать выводок достойных леди и джентльменов. Незаконнорожденный ребенок придавал жизни больше смысла, чем перспектива наблюдать за тем, как отпрыски ее безупречной семьи идут по стопам бестолкового отца и отворачиваются от нее.

Он не позволит ей остаться. Часть ее существа знала его лучше, чем кто-либо другой, хотя они встретились всего несколько дней назад. Фрея помнила, как вел себя Джек Сиборн и его Джессика, когда оказались вместе на той вечеринке в Эшбертоне, и наконец поняла, почему страсть, любовь и тоска так тянули их друг к другу, даже высокомерная дочь заносчивого графа не могла сойти за идеальную жену для герцога. Кривая усмешка исказила губы, когда Фрея вспомнила, какой была в то время. Она верила, что достаточно быть леди, чтобы самые знатные люди в государстве пожелали бы добиться ее руки. Джек и Джессика встречались не один год, прежде чем впустить любовь в свои сердца. Возможно, она имеет право пережить все это как можно быстрее?

Фрея тихо рассмеялась, вспомнив, какой гордой была три года назад. Тогда она вряд ли допустила бы мысль, что можно влюбиться в мужчину, который тяжелым трудом зарабатывает себе на жизнь, обитает в домике с четырьмя комнатами посреди леса вдали от общества и остается верным покойной жене. Фрея увидела идеального мужчину.

– Над чем ты смеешься? – спросила Сэлли, слезая с дерева. Ей надоело тихо сидеть на широкой ветке и ждать, когда ее обнаружат либо давно исчезнувшее войско Кромвеля, либо самозваный король Хэл, прятавшийся по соседству.

– Ты моя принцесса, – соврала Фрея, разглядывая многочисленные пятна от лишайника и грязи на королевской особе. – Я уже заштопала юбку, ваше высочество, прежнюю придется выстирать и привести в порядок, прежде чем надевать.

– Папа не умеет штопать так хорошо, как ты, – сообщил Хэл.

Казалось, постоянно штопать одежду и кормить их стало обычной обязанностью Фреи. Будто такую роль отвел ей Генри Крейвен. Фрея поняла, насколько влюблена в троих Крейвенов, и эта роль казалась ей скорее удачным комплиментом, нежели оскорблением, каковым бы его расценила богатая леди из высшего света. У нее будет болеть сердце, когда она покинет этих детей, не очень похожих на ангелочков и их отца. Фрея подавила желание всплакнуть от такой перспективы и приказала себе дорожить тем, что есть сейчас, а не горевать по тому, чего, возможно, будет недоставать завтра.

– Значит, ты все-таки явился? – герцог Деттингем приветствовал Александра Фортина, своего друга, двоюродного брата и графа Калверкомба. – Я уже собирался посылать за тобой.

Алекс надменно приподнял бровь, но воздержался от вопроса, почему даже член семейства Сиборн полагает, будто может вызвать его, словно лакея.

– Похоже, у Рича неприятности, – доверительно сообщил Джек Сиборн шепотом, чтобы их жены с острым слухом ничего не услышали.

– Дело серьезное? – настороженно поинтересовался Алекс, зная, что уши жены настроены не только на то, что по неосторожности может сказать вслух, но и даже на его тайные мысли.

– Нет, но я всегда знаю, когда у него мрачное настроение. Вскоре после того как мы с Джессикой поженились, его по какой-то причине охватило отчаяние. Сейчас что-то не так.

– Я думал, только близнецы чувствуют мысли друг друга, но поверю тебе. Вы оба скорее братья, нежели кузены. Наверное, тебе трудно все время иметь в виду этого строптивого черта, однако лучше поговорим об этом потом, – сказал Алекс. Оба не хотели впутывать своих жен в дела Рича.

– Надеюсь, ты не собираешься втягивать милорда в какое-нибудь скандальное злоключение? – поинтересовалась Персефона, кузина Джека, и поцеловала его, глядя настороженно.

– Кузина, тебе хорошо известно, что Алекс Фортин никогда не пойдет туда, куда не желает, – беспечно ответил Джек.

– Мне не дают покоя подозрения, – заявила его жена.

Он встретил умный взгляд Джесс так беспечно, как смог, проклиная чутье женщин, особенно жен.

– Мне тоже, – подхватила Антигона Сиборн, преодолевшая знаменитый мраморный холл, чтобы поприветствовать Алекса и Персефону.

– Меня одолела троица каких-то женщин. – Маркус гордился сообразительностью жены и с вызовом отразил ее сердитый взгляд.

– Я тебе покажу «каких-то женщин», Телемах Сиборн, – пригрозила Антигона.

– Да, будь добра, – ответил он без страха, и она рассмеялась.

– Пока вы тут сплетничаете, нам, возможно, лучше удалиться в гостиную и выяснить, какой заговор плетут наши мужья? – предложила Джессика.