Враги Империи

Как бы то ни было, но дальше выяснения мелких деталей они не продвинулись. И это было печально. Гленард ожидал найти хоть какое-то разумное объяснение происходящему или, хотя бы, какие-то подозрения относительно насильственной природы смерти герцогини Иллины месяц назад, но всё было тщетно. Впору было опускать руки и отправлять гонца в Рогтайх с просьбой найти лучших экзорцистов, или как там называются эти охотники за привидениями…

Впрочем, стоило проверить еще одну идею, которая пришла Гленарду в голову прошлым вечером перед сном. Замок был старый, очень старый. Он, конечно, не раз перестраивался, но сам донжон сохранился еще с доимперских времен почти нетронутым. Тогда это был королевский замок, и Гленард смутно припоминал рассказы об огромном количестве интриг и заговоров, бытовавших вокруг королевского трона Хортии.

Возникла мысль — если замок строился в такой сложной обстановке, неужели в нем не сделали каких-то тайных ходов или скрытых убежищ? Он читал у кого-то, что герцогский замок в Магнаде, столице соседнего Глареана, буквально насквозь пронизан такими секретными коридорами и комнатами. Строились Аркентар и Магнада примерно в одно время и при схожих обстоятельствах. Так не стоит ли поискать секреты и здесь?

Можно было бы, конечно, измерить размеры стен и коридоров в поисках несоответствий, но это заняло бы немало времени. Проще было спросить у герцога. Что Гленард и сделал за завтраком.

Герцог Максис, однако, ему помочь не смог. Ночью он снова слышал и видел призраков, а потому с раннего утра уже был серьезно пьян. Заплетающимся языком он смог только сообщить Гленарду, что, дескать, что-то такое слышал в детстве, но подробностей не знает. Выпив еще бокал вина, посоветовал поискать старые описания или чертежи замка в замковой библиотеке. Кажется, там что-то такое было. Туда Гленард и намеревался отправиться после этого часика утреннего безделья и размышлений в тени апельсиновых деревьев.

Бокал почти опустел. Сзади подошла миловидная юная служанка с кувшином. Гленард улыбнулся ей и протянул бокал. Она улыбнулась в ответ и наполнила бокал золотистым белым вином. Гленард поблагодарил ее кивком, и девушка, скромно улыбаясь, тут же ушла.

Итак, что мы имеем после четырех дней расследования? Практически ничего. Мы не можем сказать, что герцог является убийцей. Ну, кроме Мэделины, но там всё неоднозначно с точки зрения закона. Достоверных улик или свидетельств о его причастности к остальным убийствам нет. Впрочем, мы не можем и исключить его из числа подозреваемых, потому что есть обоснованные подозрения в том, что он, мягко говоря, немного не в себе, и мог быть причастен к убийствам в моменты помутнения. Из всех этих смертей наименее подозрительными, кажется, выглядят только смерти его дочерей. Что там с ними случилось? Несчастный случай на охоте? Надо будет, кстати, не забыть расспросить об этом. Просто для общей картины.

Что еще у нас есть? Призраки, проклятия и, возможно, тайные ходы. Тайные ходы объяснили бы появление призраков, но не объяснили бы ни причин, ни того, кто это делает. Всё очень… Очень… Загадочно?.. Что-то ускользает. Во всей картине что-то… Чего-то… Не хватает?… Что это?…

Гленард почувствовал головокружение. Мысли путались. Какая-то пустота возникла внутри. Он почувствовал холод в руках и ногах — они словно задеревенели. Голова кружилась всё сильнее. Мысли скакали, как бешеные олени. В глазах двоилось, всё вокруг было как будто в прозрачной дымке. Он чувствовал только биение своего сердца — оно билось сильно, громко, словно хотело вырваться из груди. Звуки пропали, остался только какой-то то ли звон, то ли свист, что-то странное…

Вино! — догадался он. Яд. И, кажется, прозрение наступило слишком поздно. В глазах стремительно темнело. Всё тело расслабилось. Бокал выпал из руки и, ударившись о камень, разлетелся на мелкие осколки — звука Гленард не услышал. Он начал сползать с кресла на камень.

Что ж, это была хорошая жизнь… Жаль не успел… Последнее дело не раскрыто. Боги?.. Вселенная?..

В глазах окончательно потемнело. Он понимал, что лежит на плитах, которыми вымощен сад, но не мог ни пошевелиться, ни даже просто что-то увидеть и услышать. Мир стремительно уплывал вдаль. Он почувствовал, что его руки и ноги непроизвольно дергаются — судороги, агония. Из темноты перед ним выплыли три знакомых лица: Лотлайрэ, Миэльори, Артана. Чуть позже дети — Славий и Аэринн. Затем друзья — Славий, Крейган, Галхар, Роллен, Адельхарт, Донрен, Аллеран. И множество врагов, побежденных и поверженных — сколько же их было, неужели так много?

Всё окончательно уплывало в темноту. Сердце перестало рваться на волю и теперь почти не билось. Он пытался дышать, но уже не мог. Он почувствовал, что засыпает. Засыпает навсегда.