Враги Империи

— Но, как я понимаю, Эдита и Паулина погибли не от болезни? Они покончили с собой.

— А какая разница, ваша милость? Если моя жена внезапно и без каких-либо причин решает лишить себя жизни, разве это не укладывается в проклятие? Ни Эдиту, ни Паулину я не бил. Даже голос не повышал на них, научен горьким опытом, уж поверьте мне. Они любили меня, я любил их. Мы даже не ссорились почти. И тут одна вскрывает себе вены, а вторую убивает ее любовник во время какого-то странного жуткого ритуала. Да чертовщина какая-то! Никто никогда даже не видел их с этим пацаном вместе. Ничто не обличало ни в нем, ни в Паулине любовь к тайным обрядам — никаких странных книг, никаких символов, татуировок, ничего. Но ведь случилось же…

— Вы не думаете, ваша светлость, что их могли убить?

— Я мог бы заподозрить это с Паулиной, ваша милость. Но все остальные умерли сами. Даже Эдита сама перерезала себе вены в закрытой изнутри комнате. Я понимаю, вы ищете причину, на то вы и Великий Инквизитор. Но вот она вам причина, на поверхности. Проклятие Мэделины, в нем вся история берет начало. Если бы я был посильнее духом, так давно уже последовал бы по пути Эдиты. Но я слаб, поэтому просто упиваюсь вином, чтобы забыться. Надеюсь, вскоре оно меня-таки убьет. Или Его Величество меня казнит раньше. Я всё-таки виновен в гибели этих несчастных женщин. Причиной их гибели является проклятие Мэделины, а причиной проклятия являюсь я. Везите меня в Рогтайх, барон. Заприте меня в самое глубокое подземелье и рубите мою голову. Вы в своем праве, я отдаю себя в ваши руки.

— Давайте подождем с этим пока, ваша милость, — Гленард задумчиво покачал головой и сделал глоток вина. — Сомневаюсь, что убийство путем создания причин для проклятия может стать причиной вашей казни. Возможно, у Его Величества были бы вопросы к наложившему проклятие, но ее светлость уже невозможно привлечь к суду. По крайней мере, в нашем мире. Если позволите, мне хотелось бы во всем получше разобраться. Вы не возражаете, если мы с моим коллегой поживем в вашем замке несколько дней, осмотримся, поговорим со слугами? Какой бы ни была причина этих событий, нужно что-то делать и с призраками, и с проклятиями. Даже если мы с Галхаром сами ничего не сделаем, собранная нами информация может потребоваться тому, кто придет после нас. Я честно скажу, ваша светлость, что у нас нет опыта изгнания призраков и снятия проклятий. Однако если мы придем к выводу, что призраки в замке реальны, и они вызваны проклятием Мэделины, то, клянусь вам, мы найдем лучших специалистов по борьбе с такими явлениями во всей многомиллионной Империи и привезем их к вам. Ваше спокойствие — это спокойствие Хортии. А спокойствие Хортии — это спокойствие Юга и, в конечном счете, спокойствие всей Империи. Поэтому для меня чрезвычайно важно раскрыть причины этих событий.

— Конечно, ваша милость, чувствуйте себя, как дома. Живите, сколько хотите, если вас не смущает соседство моих мертвых жен и меня, старого пьяного дурака. Мой замок, моя еда, мое вино и все мои слуги в вашем распоряжении. Латий, распорядись, чтобы все слуги и стражники искренне отвечали на вопросы наших гостей, сколько бы они здесь ни пробыли. Барон, я не уверен, что вы нам поможете, но я искренне и от всей души благодарен вам за желание помочь. Об одном только прошу вас, будьте осторожны. Похоже, наши призраки вас невзлюбили. Вся эта жуткая история с кровью в постели… Будьте осторожны.

— Конечно, ваша светлость. Спасибо вам. Мы будем предельно осторожны. Посмотрим, что мы сможем сделать.

Глава XXIX