Вредитель

– С кем? Ну, например… – с мистером Томпсоном.

– Вы… Уволили его?

– Да, – зевнув, ответил Гай, – его уволил мистер Мура. В частном порядке.

Питер прокрутил в голове воспоминания последней встречи с этим напыщенным индюком и подумал, что сейчас самое время позлорадствовать. Однако, наоборот – ему вдруг стало жаль Томпсона: волею судьбы ему на собственной шкуре пришлось испытать разрушительную силу бизнеса, о котором он толковал Уильямсу на их встрече. Из управляющего Макс в одно мгновение превратился в безработного – раньше выносил решения, а теперь «решение» вынесли по нему.

Кастелло поднялся со стульчика и забрал их стаканы. Открыв дверцу холодильника, он обернулся.

– У меня тут ещё три шейкера, Пит. Сомневаюсь, что миссис Уильямс и мистер Мура сильно расстроятся, если мы с вами опрокинем ещё парочку, верно? – Гай лукаво подмигнул Уильямсу, а тот лишь развёл руками.

– Вы здесь хозяин, мистер Кастелло. Тем более, вы пообещали заплатить мне. Я в вашей власти, – шутливо закончил он фразу, однако Гай серьёзно посмотрел на него.

– С такими вещами не шутят. В мире бизнеса одно единственное слово может как освободить вас, так и обречь на вечное рабство. Рабство – в финансовом смысле, разумеется, – поправился он, увидев тень испуга на лице художника.

– Вы меня напугали, – честно признался Питер. – Мне всегда казалось, что бизнес – не мой удел… Если предпринимателю постоянно нужно следить за языком, то я пас – мне трудно обходиться без юмора.

– У меня есть чувство юмора, Питер… – Кастелло сжал в руках по два шейкера и сосредоточенно затряс ими. – А по поводу того, что бизнес для вас представляется чем-то страшным… Думаю, вы должны отбросить это заблуждение после разговора со мной.

Гай по-хозяйски достал новые бокалы и разлил коктейли, положив рядом трубочки.

– Так вы всё-таки разбираетесь в крепких напитках?

– В некоторым смысле, – ответил Пит. – Я пил с друзьями в художественной академии хороший алкоголь, а вот когда приехал сюда… Знаете, когда нет денег даже на шоколадный батончик, ты готов радоваться и вонючей браге, которую гонят какие-нибудь старухи в трущобах…

– С первого взгляда по мне не скажешь, но я прекрасно понимаю вас, – хмыкнул Кастелло. – Первое время я тоже… Испытывал трудности с деньгами.

– Но ведь вы приехали к дедушке, который, насколько я понимаю, к тому моменту выбился в большие люди – почему тогда он не позаботился о вас?

– Напротив, Питер – он позаботился. Только забота у него оказалась особенная: он хотел, чтобы я понял на своей шкуре, через что он прошёл в незнакомой стране.

– Суровый подход к воспитанию… – сочувственно заметил Уильямс.

– Я часто думал об этом в прошлом, но только сейчас вижу некоторые прозаические причины… – такого решения. Он владел большой фирмой – она требовала непрерывного контроля, у него было много женщин – они требовали много времени, у него была жена-американка, но и она тоже только и делала, что требовала у него… И вот, представьте, что тут заявляюсь я и тоже начинаю требовать – как бы вы отреагировали?

Художник промолчал, продолжая тихо посасывать напиток через трубочку. Не дождавшись ответа, Кастелло продолжил:

– Вы бы отправили этого сорванца в самостоятельное плавание, что он и сделал. Возможно, я бы и сам сейчас поступил так же, но к своему счастью я – человек нового поколения и спокойно могу воздержаться от всего, что в прошлом так и не дало моему дедушке спокойно отойти от своих дел…

– Болезнь?

– Нет, – замотал головой Гай, – если бы. Это был несчастный случай. Он ехал на свадьбу одной из своих внебрачных дочерей, но водитель… – Кастелло в бессильной ярости стукнул кулаком по столу. – Этот сраный остолоп не справился с управлением и на 80 милях врезался в бетонный отбойник.

– Сочувствую вам.

– Спасибо, Питер. Машина была расплющена и сгорела дотла. От моего дедушки остались только «биологические материалы», как мне сказала полиция. У него не было прямого наследника, зато был я – работник обувной компании в пригороде Нью-Йорка…

– И вы в один миг стали богаты, – закончил за него Питер.

– Верно, – сухо ответил Гай и криво улыбнулся: – Пришлось взять в обувной длинный отпуск, чтобы ознакомиться с делами дедушки. Вот, до сих пор знакомлюсь помаленьку.

– У вас нет семьи?