Времена не выбирают

Странное дело: она была рада, что ввязалась в большую политику. В конце концов, её творят люди, притом, примерно с теми же «сдвигами по фазе», что и у неё самой. Так, наверное, проще понимать, в какую степь может их занести.

Ну, Карл. Ну, Двенадцатый. Можно подумать, не она его почти трое суток увозила от шведской армии на разболтанной старой карете. Сопляк восемнадцати лет, умеющий воодушевить своих солдат на любые полубезумные поступки. Мажор с невыносимым характером, которому так и хочется набить морду. Залог мира и примерного поведения шведов. Если его прибьют, то у Петра попросту не будет времени на подготовку своей армии к неизбежному новому витку войны. Тут государь прав на двести процентов. Потому за шведом нужно глядеть в несколько пар глаз и круглосуточно.

А ей сейчас остаётся сделать две вещи. Во-первых, понять, кому из местных нельзя доверять в этом вопросе, а во-вторых, припугнуть Карла перспективой в ближайшее время склеить ласты. Пусть тоже подумает, кому выгодна его смерть.

В конце концов, в реальной истории его действительно пристрелили, причём, с высокой вероятностью — свои же.

Значит, снова «цифра», снова обвешаться своими ништяками, отобрать надёжнейших из надёжных парней — и к Карлу. Пугать и заставлять думать.

2

Насколько могли видеть гости из будущего, за три с лишним столетия в плане отечественных праздников мало что изменилось. Только и разницы, что перешли на григорианский календарь и Новый год стал предшествовать Рождеству. Да и смену дат здесь впервые отпраздновали 1 января всего лишь год назад, после знаменитого петровского указа.

Рождество миновало, но впереди были ещё новогодние торжества и Крещение. Всё это время народ гулял. Если, конечно, не было каких-то экстренных работ, то впервые в русской истории получались такие длинные зимние каникулы. По большей части люди с утра шли в церковь, затем по лавкам и на ярмарки за продуктами. После этого дым стоял коромыслом — хозяйки хлопотали у печей по всему городу. Днём на площадях публику развлекали кукольные балаганы, плясуны и мастера игры на народных инструментах. А к вечеру начинались массовые хождения друг к другу в гости.

Знать, повинуясь новым веяниям «сверху», праздновала несколько иначе. Титулованные и нетитулованные дворяне тоже ходили и ездили в каретах друг к другу. Из-за этих самых новых веяний им прибавилось головной боли с поиском модных тканей и пошивом платьев для балов. Особенно для дам и девиц, кои ранее сидели взаперти по теремам, а теперь должны учиться говорить по-немецки и изящно танцевать. И попробуй отвертись: государь мог нежданно нагрянуть в гости в любой дом — проверить. Уважительной причиной для отмены празднования становились лишь похороны кого-то из уважаемых членов знатной семьи — опять же устроенные пусть и по православному обряду, но на европейский лад. Да и то могли быть нюансы.

…Сегодня Дарья выписала ещё одного пациента — солдата с отлично зажившим пулевым ранением. Дитрих поднимался с лавки всё чаще, ходил всё лучше. Другие двое солдат, с огнестрельной раной и со сложным переломом, и парень с ножевым ранением, которого они недавно зашивали, тоже понемногу шли на поправку. Юхан по чудом раздобытой в одной из лавок, куда она попала неведомыми путями, потрёпанной аптекарской книге учил латинские названия лекарственных трав. Ребята из «Немезиды» притащили откуда-то — не иначе с разбора — старую, но ещё надёжную дверь с петлями и пристроили её на проход в «палату»… Словом, тишь да гладь, да Божья благодать. Дарья никак не участвовала в народных гуляниях. Ну, там, пару раз пришлось отпаивать кого-то отварами после «желудочных колик», и всё. Оставалось много времени на приготовление лекарств, которые могли храниться некоторое время, да пополнить запасы кетгута.