Читаем Время динозавров. Новая история древних ящеров полностью

Работу этих мышц можно продемонстрировать опытным путем. Особо остроумный эксперимент провел мой коллега Грег Эриксон из Университета штата Флорида в середине 1990-х гг., сразу после окончания аспирантуры. Я обожаю проводить время с Грегом — он разговаривает, как качок из колледжа, да и выглядит похоже: на голове поношенная бейсболка, в руке банка холодного пива. Несколько лет назад Грег регулярно выступал по кабельному телевидению в передачах о странных происшествиях с животными: аллигаторы, ползающие по канализации, проникающие в трейлерные парки, вот в таком роде. Но как бы весело с ним ни было, я восхищаюсь Грегом-ученым, ведь он привносит в палеонтологию свой подход — экспериментальный, количественный, строго обоснованный сравнением с современными животными.

Грег проводит много времени с инженерами, и однажды они придумали безумную идею: собрать в лаборатории макет тираннозавра и определить силу его укуса. Начали с таза трицератопса со следом укуса глубиной 1,25 см и задали простой вопрос: какая сила нужна, чтобы сделать такую вмятину? Так как нельзя взять настоящего тираннозавра и заставить его укусить настоящего трицератопса, они придумали замену: отлили копию зуба T. rex из сплава бронзы и алюминия, вставили его в гидравлический пресс и воткнули в таз коровы, который по форме и структуре очень похож на кость трицератопса. Они увеличивали давление до тех пор, пока зуб не вошел в кость на нужную глубину, а затем посмотрели, какая сила для этого потребовалось: 13 400 ньютонов (н), или примерно 1,5 тонны-силы (тс).

Это ошеломляющее число — почти столько весит пикап. Для сравнения: коренные зубы людей давят с силой около 80 кгс, а сила укуса африканского льва — около 420 кгс. Единственные современные наземные животные, которые приближаются к тираннозавру, — это аллигаторы, сила укуса которых около 1,3 тс. Тем не менее мы должны помнить, что цифра в 1,5 тс у T. rex подсчитана только для одного зуба — а представьте силу укуса пасти, полной этих кинжалов! И поскольку это сила конкретного укуса, найденного в окаменелостях, вполне вероятно, что это был еще не самый мощный укус. Укус рекса сильнее, чем у любого другого сухопутного животного в истории.

Он легко разгрызал кости и вполне мог прокусить автомобиль.


Череп Tyrannosaurus rex. Предоставлено Ларри Уитмером

Вся эта сила исходила из мышц челюсти; они были тем двигателем, который давал зубам энергию, чтобы разгрызть кость. Но это еще не все. Если мышцы достаточно сильны, чтобы разгрызть кости жертвы, они могли бы сломать кости черепа самого T. rex. Элементарная физика: на каждое действие есть равное и противоположное противодействие. Поэтому тираннозавру мало было иметь мощные зубы и огромные челюстные мышцы — еще нужен был череп, который выдерживал бы гигантскую нагрузку при каждом укусе.

Чтобы понять, как он выдерживал эту нагрузку, нужно вернуться к инженерам и другому палеонтологу, который обратился к сфере суровой науки чисел. Лаборатория Эмили Рейфилд в Бристольском университете в Англии — светлая комната со множеством компьютеров, большими окнами и просторной планировкой, как в офисах Кремниевой долины. Полки заставлены мануалами к разным пакетам программного обеспечения, в поле зрения — ни единой окаменелости. Эмили редко собирает ископаемые; она не из таких палеонтологов. Вместо этого Эмили строит компьютерные модели — скажем, черепа тираннозавра — с использованием метода конечных элементов (МКЭ), чтобы изучить, как череп вел себя с точки зрения механики.

МКЭ разработали инженеры для расчета распределения напряжений и деформаций в цифровой модели конструкций при различных симуляционных нагрузках. Если по-простому, это способ предсказать, что будет с предметом, если к нему приложить силу. Для инженеров очень полезно. Скажем, еще до того, как строители начнут строить мост, инженеры должны быть уверены, что он не рухнет, когда по нему поедут тяжелые автомобили. Для проверки они строят цифровую модель моста и при помощи компьютера имитируют нагрузку автомобилей, чтобы увидеть, как реагирует мост. Легко ли он поглощает вес и силу легковых автомобилей или начинает трещать под давлением? Если мост действительно трескается, компьютер может определить слабые места, а инженеры — пересмотреть чертежи и внести необходимые исправления.

Перейти на страницу:

Все книги серии Книжные проекты Дмитрия Зимина

Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?
Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?

В течение большей части прошедшего столетия наука была чрезмерно осторожна и скептична в отношении интеллекта животных. Исследователи поведения животных либо не задумывались об их интеллекте, либо отвергали само это понятие. Большинство обходило эту тему стороной. Но времена меняются. Не проходит и недели, как появляются новые сообщения о сложности познавательных процессов у животных, часто сопровождающиеся видеоматериалами в Интернете в качестве подтверждения.Какие способы коммуникации практикуют животные и есть ли у них подобие речи? Могут ли животные узнавать себя в зеркале? Свойственны ли животным дружба и душевная привязанность? Ведут ли они войны и мирные переговоры? В книге читатели узнают ответы на эти вопросы, а также, например, что крысы могут сожалеть о принятых ими решениях, воро́ны изготавливают инструменты, осьминоги узнают человеческие лица, а специальные нейроны позволяют обезьянам учиться на ошибках друг друга. Ученые открыто говорят о культуре животных, их способности к сопереживанию и дружбе. Запретных тем больше не существует, в том числе и в области разума, который раньше считался исключительной принадлежностью человека.Автор рассказывает об истории этологии, о жестоких спорах с бихевиористами, а главное — об огромной экспериментальной работе и наблюдениях за естественным поведением животных. Анализируя пути становления мыслительных процессов в ходе эволюционной истории различных видов, Франс де Вааль убедительно показывает, что человек в этом ряду — лишь одно из многих мыслящих существ.* * *Эта книга издана в рамках программы «Книжные проекты Дмитрия Зимина» и продолжает серию «Библиотека фонда «Династия». Дмитрий Борисович Зимин — основатель компании «Вымпелком» (Beeline), фонда некоммерческих программ «Династия» и фонда «Московское время».Программа «Книжные проекты Дмитрия Зимина» объединяет три проекта, хорошо знакомые читательской аудитории: издание научно-популярных переводных книг «Библиотека фонда «Династия», издательское направление фонда «Московское время» и премию в области русскоязычной научно-популярной литературы «Просветитель».

Франс де Вааль

Биология, биофизика, биохимия / Педагогика / Образование и наука
Скептик. Рациональный взгляд на мир
Скептик. Рациональный взгляд на мир

Идея писать о науке для широкой публики возникла у Шермера после прочтения статей эволюционного биолога и палеонтолога Стивена Гулда, который считал, что «захватывающая действительность природы не должна исключаться из сферы литературных усилий».В книге 75 увлекательных и остроумных статей, из которых читатель узнает о проницательности Дарвина, о том, чем голые факты отличаются от научных, о том, почему высадка американцев на Луну все-таки состоялась, отчего умные люди верят в глупости и даже образование их не спасает, и почему вода из-под крана ничуть не хуже той, что в бутылках.Наука, скептицизм, инопланетяне и НЛО, альтернативная медицина, человеческая природа и эволюция – это далеко не весь перечень тем, о которых написал главный американский скептик. Майкл Шермер призывает читателя сохранять рациональный взгляд на мир, учит анализировать факты и скептически относиться ко всему, что кажется очевидным.

Майкл Брант Шермер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов
Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов

Эта книга — воспоминания о более чем двадцати годах знакомства известного приматолога Роберта Сапольски с Восточной Африкой. Будучи совсем еще молодым ученым, автор впервые приехал в заповедник в Кении с намерением проверить на диких павианах свои догадки о природе стресса у людей, что не удивительно, учитывая, насколько похожи приматы на людей в своих биологических и психологических реакциях. Собственно, и себя самого Сапольски не отделяет от своих подопечных — подопытных животных, что очевидно уже из названия книги. И это придает повествованию особое обаяние и мощь. Вместе с автором, давшим своим любимцам библейские имена, мы узнаем об их жизни, страданиях, любви, соперничестве, борьбе за власть, болезнях и смерти. Не менее яркие персонажи книги — местные жители: фермеры, егеря, мелкие начальники и простые работяги. За два десятилетия в Африке Сапольски переживает и собственные опасные приключения, и трагедии друзей, и смены политических режимов — и пишет об этом так, что чувствуешь себя почти участником событий.

Роберт Сапольски

Биографии и Мемуары / Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука

Похожие книги

12 недель в году
12 недель в году

Многие из нас четко знают, чего хотят. Это отражается в наших планах – как личных, так и планах компаний. Проблема чаще всего заключается не в планировании, а в исполнении запланированного. Для уменьшения разрыва между тем, что мы хотели бы делать, и тем, что мы делаем, авторы предлагают свою концепцию «года, состоящего из 12 недель».Люди и компании мыслят в рамках календарного года. Новый год – важная психологическая отметка, от которой мы привыкли отталкиваться, ставя себе новые цели. Но 12 месяцев – не самый эффективный горизонт планирования: нам кажется, что впереди много времени, и в результате мы откладываем действия на потом. Сохранить мотивацию и действовать решительнее можно, мысля в рамках 12-недельного цикла планирования. Эта система проверена спортсменами мирового уровня и многими компаниями. Она поможет тем, кто хочет быть эффективным во всем, что делает.На русском языке публикуется впервые.

Брайан Моран , Майкл Леннингтон

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
История математики. От счетных палочек до бессчетных вселенных
История математики. От счетных палочек до бессчетных вселенных

Эта книга, по словам самого автора, — «путешествие во времени от вавилонских "шестидесятников" до фракталов и размытой логики». Таких «от… и до…» в «Истории математики» много. От загадочных счетных палочек первобытных людей до первого «калькулятора» — абака. От древневавилонской системы счисления до первых практических карт. От древнегреческих астрономов до живописцев Средневековья. От иллюстрированных средневековых трактатов до «математического» сюрреализма двадцатого века…Но книга рассказывает не только об истории науки. Читатель узнает немало интересного о взлетах и падениях древних цивилизаций, о современной астрономии, об искусстве шифрования и уловках взломщиков кодов, о военной стратегии, навигации и, конечно же, о современном искусстве, непременно включающем в себя компьютерную графику и непостижимые фрактальные узоры.

Ричард Манкевич

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Математика / Научпоп / Образование и наука / Документальное