Время и боги. Дочь короля Эльфландии

На протяжении долгих лет скитальцы ехали за домами в направлении севера; а порою сворачивали на восток – когда очертания неба, либо некое странное ощущение, что приносил с собою вечер, либо просто пророчество Нива словно бы подсказывали: Эльфландия близка. В таких случаях отряд направлял коней через каменистую пустошь, которая на протяжении всех этих лет ограждала ведомые нам поля, – и двигался вперед до тех пор, пока Алверик не подмечал, что провизии для коней и всадников едва достанет на обратный путь к людским селениям. Тогда Алверик снова поворачивал вспять, хотя Нив предпочел бы вести отряд через скалы все дальше и дальше, ибо по мере продвижения вперед увлекался все более; хотя Тиль пел спутникам пророческие песни, предвещающие успех; хотя Зенд уверял, что видит пики и шпили Эльфландии; однако Алверик сохранял ясную голову. И скитальцы снова возвращались к домам людей и закупали новые запасы провизии. Нив, Зенд и Тиль охотно разглагольствовали о походе, давая выход энтузиазму, что пылал в их сердцах; но Алверик ни словом не поминал о дерзкой затее, ибо хорошо запомнил: люди тамошних краев не говорят об Эльфландии и не смотрят в ту сторону, хотя он так и не узнал почему.

Очень скоро всадники снова пускались в путь, и селяне, продавшие им плоды ведомых нам полей, с любопытством глядели вслед отряду, словно полагали, будто все эти речи, услышанные от Нива, Зенда и Тиля, порождены одним лишь безумием и грезами, навеянными луною.

Так скитальцы ехали вперед и вперед, непрестанно стремясь к новым рубежам, откуда удалось бы разглядеть Эльфландию; слева от них веяли ароматы ведомых нам полей, благоухание майской сирени в деревенских садах сменялось благоуханием боярышника, а потом роз, а потом в воздухе нависал тяжелый и властный запах свежескошенного сена. Слева слышалось далекое мычание скота, слышались человеческие голоса и перекличка куропаток; слышались все те звуки, что доносятся с мирных хуторов; а по правую руку неизменно простиралась бесплодная пустошь, каменистая равнина; ни цветка, ни травинки не различал на ней взгляд. Шестеро странников позабыли об обществе людей, однако отыскать Эльфландию им так и не удавалось. Спасали их только песни Тиля и твердая уверенность Нива.

Слухи о походе Алверика разнеслись по земле, опережая маленький отряд; и настало время, когда всяк, кого бы Алверик ни встречал на пути, знал историю правителя Эрла; одни встречали Алверика презрением – таков обычный удел тех, кто посвящает дни свои дерзкому подвигу, другие же воздавали ему почести; Алверик же просил только о пополнении припасов и за все, что ему приносили, платил щедро. Всадники двигались все дальше. Словно герои легенд, проезжали они за домами, сумеречными вечерами устанавливая свой серый и бесформенный шатер. Они являлись неслышно, точно дождь, и исчезали, словно ускользающие туманы. О них складывали песни и шутливые байки. Но песни жили дольше, чем насмешки. Наконец маленький отряд стал легендой, что навечно поселилась на тамошних хуторах: на скитальцев ссылались, когда люди заводили разговор о безнадежных походах; странников превозносили либо высмеивали, в зависимости от обстоятельств.

Все это время король Эльфландии не терял бдительности; ибо благодаря магии он чувствовал, ежели меч Алверика оказывался неподалеку: один раз клинок этот уже потревожил его королевство, и король Эльфландии отлично узнавал разлитый в воздухе привкус железа громовых стрел. От него-то король и отвел свои границы как можно дальше, оставив позади неровную, каменистую, покинутую Эльфландией равнину; и хотя владыка волшебной страны не ведал, сколь далекие пути под силу преодолеть смертным, он на всякий случай оставил ровно такое расстояние, что утомило бы комету, и по праву почитал себя в безопасности.