Время и случай

Находясь в ФРГ в начале мая 1990 года, Э. А. Шеварднадзе по поручению президента и Н. И. Рыжкова поставил перед канцлером вопрос о предоставлении крупного финансового кредита. Помню, мне тогда это крепко не понравилось. Э. А. Шеварднадзе к нашим внутренним экономическим делам прямого отношения не имел, и многие действия Совета Министров СССР не одобрял. Было ясно, что кредит, если его нам дадут немцы, будет «проеден» за несколько месяцев и никакому ускорению реформы не послужит. У нашего правительства, судя по всему, не было концепции выхода из кризиса или хотя бы концепции развития экспорта и получения валюты. Значит, это было лишь началом длинной цепи обращений с подобными просьбами, причем раз от разу они должны были становиться все более унизительными и обставляться все более неприятными встречными политическими требованиями с западной стороны. Э. А. Шеварднадзе же находился на острие решения самой жгучей Политической проблемы — германского вопроса. Посылать его просить деньги значило вольно или невольно намекать на взаимосвязь между условиями решения германских дел и получением нами кредитов. Во всяком случае положение нашего министра как переговорщика это поручение, конечно, не облегчало.

Канцлер реагировал на нашу просьбу положительно, обещал связаться с руководством «Дойче Банк» и «Дрезднер Банк» и направить в Москву представителей этих банков во главе со своим помощником, заведующим отделом в ведомстве федерального канцлера X. Тельчиком. Учитывая деликатность миссии, так как речь шла о спасении нашей платежеспособности, поездка должна была проходить в условиях строгой секретности. О ней даже не следовало знать посольству ФРГ в Москве. Я должен был поддерживать контакт с Тельником, договариваться о маршруте спецсамолета бундесвера, мерах по сохранению инкогнито членов делегации, встречать их в Москве на аэродроме. 5 мая мне поручили сообщить канцлеру, что речь вдет примерно о 20 млрд марок. Вся эта история уже стала достоянием гласности после публикации мемуаров X. Тельника. Ее детали секрета больше не представляют.

Тельник, руководитель «Дойче Банк» Коппер и президент «Дрезднер Банк» Реллер прибыли в Москву 13 мая. Они были на следующий день приняты Председателем Совета Министров Н. И. Рыжковым. На беседе был Э. А. Шеварднадзе.

Разговор был довольно подробный. С немецкой стороны речь шла как о финансовых делах, так и о предстоящем решении германского вопроса. Стремление увязать эти аспекты прослеживалось довольно ясно. С нашей же стороны упор делался на финансово-экономической тематике. Немцев убеждали, что перестройка развивается, в общем, в соответствии с намеченными планами, но вступила сейчас «в очень ответственный этап». Чтобы успешно пройти его, нужна срочная финансовая помощь. Разумеется, при этом мы ориентируемся на германское объединение, но придаем большое значение правильному урегулированию экономических отношений в треугольнике СССР — ГДР — ФРГ. Для этой цели, по словам Н. И. Рыжкова, должны были быть задействованы 6 специальных комиссий по линии Совмина СССР. Политические же и военные вопросы должны были регулироваться на переговорах «2+4», но одновременно была достигнута договоренность и о том, что будут вестись также прямые переговоры с ФРГ по интересующим стороны вопросам.

Ситуация в стране была охарактеризована Н. И. Рыжковым примерно так. До 1987 года шла подготовка к экономической реформе, а с 1988–1989 годов началось ее проведение. Это были наиболее сложные два года. У нас раньше была жесткая плановая система, которая сковывала возможности народного хозяйства. Сейчас мы начали от нее отходить, меняется все управление народным хозяйством, но ситуация такова, что экономические модели регулирования хозяйства еще не сложились, нет соответствующих инфраструктур или Они пока очень слабы. Центральные структуры уже не имеют прочного влияния на управляемость государством, да и многие проблемы обернулись неожиданной стороной. Начался бурный рост доходов населения, возникла диспропорция между денежной массой и рынком. Правительство СССР в конце концов разрешило всем предприятиям выходить на внешний рынок, и начался беспорядочный экспортный бум. При этом делается много ошибок. В то же время на плечах центрального правительства остается много забот и обязанностей перед страной, которые не перекладываются на союзные республики и на непосредственных производителей. Например, нужно в этом году закупить в централизованном порядке 42 млн тонн зерна. Это будет стоить 4,5 млрд рублей, что равно примерно 25 процентам наших союзных экспортных поставок за свободную валюту. Таких примеров много, а возможности экспорта серьезно подрываются «самостоятельной» продажей за рубеж сырья, металлов. Есть и объективный фактор, уменьшающий валютные поступления. Это — падение цен на нефть и сырье.