Время иллюзий. Третий глаз (сборник)

Борис Абрамович внимательно с едва заметной искоркой в глазах посмотрел на него и пошел в свою домашнюю библиотеку.

– Это глубокая философия, скорее, теософия, – кричал он из другой комнаты. Он долго копался в старых книгах.

– Вам повезло. Вот нашел. Хотя и не совсем научно звучит.

Егор жадно читал:

«Шишковидная железа или тело указывает на астральную способность и духовную потребность живого существа. Она находится посреди черепной коробки между задней частью мозга – мозжечком, отвечающей за координацию и физиологию и интеллектуальной его частью – лобовыми полушариями и центральными извилинами. Это именно тот орган, который положил начало многим легендам и преданиям.

Физиологические потребности и психологические страсти человека заставили в настоящее время утратить внутреннюю мощь, так называемого Третьего Глаза. Понятие греха или падения связано с пониманием добра и зла и объективно справедливо только на уровне Божественной силы, которая остается неведомой и непонятной до конца. Поэтому Яблоко Раздора, Падение Ангелов и, в конечном счете, атеизм – есть следствие поведения самого человека.

Утрата Третьего глаза не было грехом или падением человека. Грех заключался не в пользовании этим органом, а в злоупотреблении человеком постоянного присутствия Божественной силы.

Человек до конца не понял, да и не мог понять сложности добра и зла. Он лишь только вкусил неоднородность их противоречия. И это было его первым духовным падением. Именно духовным, а не физическим, потому что тело вообще безответственный орган …».

– Приехали, откуда ехали, – прошептал Егор, – Откуда я его теперь найду?

– Это, Георгий Алексеевич, похоже на правду, но на уровне предположений. Из легенд следует, что Третий глаз присутствовал на ранних стадиях развития человека, а потом стал не нужен. Таков закон эволюции. Теософы утверждают, что мы находимся сейчас на четвертом круге развития, а всего их семь. Жизнь претерпит свои эволюционные этапы и не обязательно на Земле.

Одному Всевышнему ведомо, потребуется ли для развития этот орган в дальнейшем и будет ли он продолжать утрачивать свои прежние функции…

– Значит, выхода нет…, – соображал Егор. – Главное, не прикасаться больше к деньгам.

– Борис Абрамович, а как по-вашему, физически можно выразить удачу?

– Ну и вопросики у вас …

– Вы же сказали, что за полулитром можно решить все…

– Порешить, конечно, можно, – показывая на остатки бутылки с прошлого раза, отвечал Борис Абрамович. Но понять…

В принципе удача закономерна, если отбросить все неудачные варианты.

– Вы, Борис Абрамович, дипломат…

– Видите ли, Георгий Алексеевич, удача может казаться победой, а может быть только временной радостью или еще хуже, западней.

– Вот это уже ближе, а все-таки поконкретнее…

– Скорее удача это, когда желания совпадают с возможностями, но желания могут быть и низменными или вовсе не вашими.

– Вот это уже в точку. Удача не управляема.

– Да, совершенно правильно. К удаче нельзя привыкать, она обязательно накажет. Это уже чистая механика. Третий закон Ньютона.

– А если к удаче не стремиться?

– Это Первый закон…

– Насколько я помню, тело сохраняет равномерное движение…

– Да-да, именно. На самом деле, как это ни странно, понимание и соблюдение этого закона – самая большая удача.

– Это мне стало понятно.

– Георгий Алексеевич, может, для поднятия духа? А? – показывая на оставшуюся бутылку, улыбался физик.

– Нет, уважаемый Борис Абрамович! – твердо произнес Егор.

– А жаль! Тема – то интересная.

Придя к себе, он позвонил Вике. Молчание. Через некоторое время молчание повторилось.

Егор помчался на станцию. Потом к ней домой.

Дверь открыла Таня.

– Ой, дядя Георгий, как хорошо, что вы пришли. Мне только что позвонили и сказали, что мама попала в аварию и сейчас в больнице.

– Как! …Срочно едем в больницу!

– Сейчас приедет бабушка. За нами заедет машина. Я даже не знаю, какая больница…

– А почему не спросила?

– Сказали, заедут, чего спрашивать?

– Скажи рабочий телефон матери.

– Вот, – она подала материну визитку.

Егор позвонил.

– Институт Склифосовского… Меня убивает твоя холодность, – отрезал он.

– А меня твоя горячность.

Его ухо резанула эта фраза. Особенно обращение на «ты».

Егора пустили в палату. И он увидел бледную Вику.

– Ну, как ты?

– Теперь ничего…Думаю, все будет хорошо.

Она была смущена и не скрывала радости от его появления.

– Как же это тебя угораздило?

– Да я сама виновата: переволновалась.

– Но ты всегда такая уверенная, спокойная.

– После того, как ты ушел, мы поссорились с дочерью.

– Из-за какого-то пустяка?

– Да нет, из-за тебя.

Егор удивленно посмотрел ей в глаза.

– Я не могу тебе врать. Она стала мне объяснять твои общения с непонятными существами. Все это не просто. И даже опасно.

И еще. Эта сопля вчера мне сказала, что будет любить тебя сильнее.

– И ты приняла это всерьез?

– Ты ее не знаешь. Если она сказала. Она всегда была странная. Сначала я думала, что я плохая мать, а потом поняла: она из какого-то другого теста. Я всегда помню, что не любила человека, который мне ее подарил… Любовь пришла позже. Это похоже на кару, когда нарушаешь заповедь…