Время-не-ждет

He signified his consent.	Харниш кивнул в знак согласия.
A chair was brought, and he was helped to stand upon it.	Притащили стул и помогли ему вскарабкаться на него.
He was no more sober than the crowd above which he now towered-a wild crowd, uncouthly garmented, every foot moccasined or muc-lucked[3], with mittens dangling from necks and with furry ear-flaps raised so that they took on the seeming of the winged helmets of the Norsemen.	Он был так же пьян, как и все в этой толпе -необузданной толпе в дикарском одеянии: на ногах - мокасины или моржовые эскимосские сапоги, на шее болтались рукавицы, а наушники торчали торчком, отчего меховые шапки напоминали крылатые шлемы норманнов.
Daylight's black eyes were flashing, and the flush of strong drink flooded darkly under the bronze of his cheeks.	Черные глаза Харниша сверкали от выпитого вина, смуглые щеки потемнели.
He was greeted with round on round of affectionate cheers, which brought a suspicious moisture to his eyes, albeit many of the voices were inarticulate and inebriate.	Его приветствовали восторженными криками и шумными изъявлениями чувств. Харниш был тронут почти до слез, невзирая на то, что многие его поклонники еле ворочали языком.
And yet, men have so behaved since the world began, feasting, fighting, and carousing, whether in the dark cave-mouth or by the fire of the squatting-place, in the palaces of imperial Rome and the rock strongholds of robber barons, or in the sky-aspiring hotels of modern times and in the boozing-kens of sailor-town.	Но так вели себя люди спокон веков - пировали, дрались, дурачились, - будь то в темной первобытной пещере, вокруг костра скваттеров, во дворцах императорского Рима, в горных твердынях баронов-разбойников, в современных многоэтажных отелях или в кабачках портовых кварталов.
Just so were these men, empire-builders in the Arctic Light, boastful and drunken and clamorous, winning surcease for a few wild moments from the grim reality of their heroic toil.	Таковы были и эти люди - строители империи в полярной ночи: хвастливые, хмельные, горластые, они спешили урвать несколько часов буйного веселья, чтобы хоть отчасти вознаградить себя за непрерывный героический труд.
Modern heroes they, and in nowise different from the heroes of old time.	То были герои новой эпохи, и они ничем не отличались от героев минувших времен.
"Well, fellows, I don't know what to say to you-all," Daylight began lamely, striving still to control his whirling brain.	- По правде говоря, ребята, я понятия не имею, что бы вам такое сказать, - начал Харниш несколько смущенно, стараясь собраться с мыслями.
"I think I'll tell you-all a story.	- Вот что: я, пожалуй, расскажу вам одну историю.
I had a pardner wunst, down in Juneau.	Когда-то у меня был товарищ в городе Джуно.
He come from North Caroliney, and he used to tell this same story to me.	Он приехал из Северной Каролины. От него-то я и слышал эту историю.
It was down in the mountains in his country, and it was a wedding.	На его родине, в горах, справляли свадьбу.
There they was, the family and all the friends.	Собрались, как водится, все родные и знакомые.
The parson was just puttin' on the last touches, and he says,	Священник уже кончал обряд венчания и вдруг и говорит:
'They as the Lord have joined let no man put asunder.'	- Стало быть, кого бог сосчитал, того человек да не разлучает.