Время обрабатывать камни

— Беги, дьявол тебя побери! Я не хочу умирать зря! Беги, ненавижу тебя, мерзавец! Не хочу видеть, как ты умрешь! Ты не можешь так со мной поступить! — Девушка выкрикивает хрипящие фразы, прорывающиеся сквозь рыдания.

Я молчу, только крепче сжимая рукоять меча. Уже скоро все закончится, не время пререкаться. А шансов выжить, действительно, нет. Да, с дальней опушки гигантскими скачками к нам несется Каучаториши с окровавленным мечом, намного опередив торопящихся за ним «молодых воинов». Да, со стороны поселка тоже уже спешит помощь, вижу и мою Снежану. Прощай, любимая и прости, не сдержал я свое обещание. Обидно, но ящеры в несколько раз ближе к нам, чем все спасители. Нет, уже даже не страшно, а обидно, жутко, непереносимо, до слез обидно. Всего несколько метров, несколько мгновений, отделяющих жизнь от смерти, и в этот раз они против нас. Я смотрю на приближающуюся стаю, готовясь нанести последний и единственный удар, и вижу, одновременно с надвигающейся смертью… Вижу мою дорогую, хрупкую и прекрасную Снежану, робко признающуюся мне в любви, а рядом с ней — лукаво подмигивающую и задорно хохочущую Анжелу, моего любимого голубоглазого чертенка. Лица обеих девушек стоят перед моими глазами, заслоняя проносящуюся мимо, буквально в нескольких метрах, смерть. Мимо?! Почему, как???!!! Да, мимо, мимо!!!

— Кавалерия, — шепчу я запекшимися губами, — кавалерия, кавалерия, кавалерия — повторяю я как заклинание, как молитву. Желто-зеленая молния бесшумно и грациозно проносится мимо меня, настигая немного отставшего ящера, и опускается на его хребет, впиваясь в него когтями и клыками. Я вижу и других тигров, преследующих панически удирающую стаю рапторов, ее остатки. Десяток разъяренных пятисоткилограммовых кошек-убийц, страшнее которых нет в этом мире никого и ничего, даже для кровожадных рапторов. Но только не для меня. — Кавалерия!!! — я кричу и начинаю смеяться, как умалишенный. — Кавалерия!!!

— Саша, какая кавалерия, ты сошел с ума, и я тоже, мы не умерли? — шепчет стоящая на коленях за моей спиной Анжела, так и не решающаяся открыть глаза. Я опускаюсь на землю рядом с ней, прижимаю к себе горячее, окровавленное, трепещущее тело, целую ее закрытые глаза, губы. Чувствую соленый вкус смешавшихся слез и крови.

— Мы живы, да, живы, и будем жить еще долго и счастливо. Я люблю тебя, моя прекрасная валькирия, моя Баба-Яга, самая расчудесная в мире блондинка, моя любимая, — шепчу я подряд слова утешения, любви и бреда. Анжела, наконец, открывает глаза, и тоже целует и обнимает меня изо всех оставшихся сил, и говорит, и повторяет сквозь слезы то самое Слово: — Я люблю тебя, мой бог, люблю, люблю, люблю…

ЧАСТЬ 2. ВЫЗОВ И ПОПЫТКА

1. В компании новой жены. День 17—18

Очнулся я уже в своей землянке, на своей любимой перине и рядом со своими любимыми женами. Да, теперь, согласно ритуалу ниаи, становившемуся уже стандартом бракосочетания в нашем многонациональном поселении, Анжела тоже моя законная жена. Я был раздет, отмыт от крови и перевязан. Мою наготу прикрывало, кроме повязок, только легкое вязаное покрывало. Справа от меня, примерно в таком же состоянии, лежала моя Анжела. Не знаю, кому из нас ящеры уделили больше своего внимания, но отделали нас обоих знатно, так что, несмотря на близость и доступность любимой девушки, греховных мыслей у меня не возникало. Анжела тоже была не в лучшем состоянии для немедленного осуществления своих, вновь приобретенных, прав на меня. Вход-окно землянки было открыто и свет, падающий из него, озарял нашу семейную идиллию. Нас с Анжелой, напоминающих из-за повязок египетские мумии, и Снежану, сидящую у изголовья постели, и, судя по осунувшемуся лицу и кругам под глазами, так и не смыкавшую глаз, пока мы не очнулись.

— Снежинка, — я вымученно улыбнулся, разодранная ящером щека делала это довольно болезненным, — долго мы уже так?

— Долго, очень долго, но теперь будет хорошо. Здесь, если остался жив, то все раны заживают очень быстро и даже шрамы со временем проходят, — уставшая Снежана тоже улыбнулась, потом наклонилась ко мне и поцеловала. — Я очень рада, что ты жива и мы теперь сестры, — и Анжела тоже получила свой поцелуй.

— Расскажи, что произошло? — мне хотелось узнать во всех подробностях, чем закончилось сражение и все сопутствующие этому обстоятельства.

— Саша, ты, что, не видишь? Снежана с ног валится, ей отдыхать надо, сколько она с нами тут провозилась! Потерпишь немного, любопытный ты мой, — отчитала меня Анжела, — сестренка, иди спать, спасибо тебе.

— Я расскажу. Я так долго видела вас между жизнью и смертью, что мне хочется посмотреть немного на уже совсем живых, я расскажу и пойду спать, я, и правда, очень устала, — и Снежана опять улыбнулась.