Время обрабатывать камни

— Ответственность — понятие не простое и однозначное. Ее можно разделить. Большая часть ответственности приходится на умышленно купившего оружие. А гораздо меньшая — на обстоятельства. У нашедшего же наоборот.

— Вроде и понятно все… и логично. Но… Логика какая-то неженская совсем, я бы даже сказал — нечеловеческая, — решился я высказать свои сомнения.

— Ну, почему нечеловеческая? В любом уголовном кодексе есть разделение на умышленные и неумышленные преступления. И вообще, чем тебе моя логика не нравится, тем, что не женская? Сексист118! — возмутилась Анжела.

— Ну, одно дело уголовный кодекс, а тут — бог и дьявол. Ладно, все мне нравится. Я, если хочешь знать, вообще, фанат твоей логики. Только, вот, кто ты, милая? Опять скажешь, что Баба-Яга? А, если, правду? — задал я опять не дающий мне покоя вопрос.

— Если правду, то теперь я твоя жена. Этого тебе недостаточно? Хорошо, и про Бабу-Ягу тоже правда и про все остальное. Правда, она, знаешь, тоже субъективна, у каждого своя. Я тебе не вру, обещала же, — ответила Анжела. — И хватит пытать несчастную умирающую девушку о том, чего она, может быть, и не знает и не помнит.

— Не знает и не помнит? — удивился я.

— Да, в школе, знаешь ли, плохо училась, и память девичья. Ящер ты толстокожий, бесчувственный, нет, чтобы пожалеть, приласкать… Намеков не понимаешь? Надо прямо и конкретно? — возмутилась моя Баба-Яга.

— Ну… Не ругайся, сама же говорила, что еле живые еще, я бы и с радостью… — начал оправдываться я.

— О! Мужчины! Вы, вообще, о чем-нибудь кроме секса способны думать?! — опять получил я.

— Рядом с тобой? Нет, — почти честно ответил я.

— Вот про это тогда и думай, а не мучай глупыми вопросами себя и окружающих, — сначала, вроде, сердито сказала Анжела, но потом немного оттаяла. — Правда, рядом со мной ни о чем другом не можешь? Врешь ведь?! Ну, смотри, сам сказал. Так что, давай, думай, и как можно подробнее, как ты любишь. В свое время пригодится. Спросится. А то два дня уже замужем и ни о чем. Задолжал ты мне, Сашенька, ой, задолжал!

***

Благодаря таким, то шутливым перепалкам, то серьезным философским беседам, наше вынужденное заключение в землянке было совсем не тягостным. А выздоравливали мы, как и обещала Снежана, нереально быстро. Уже на третий день наши раны совсем затянулись, что позволило совершать небольшие прогулки и принимать посетителей. Жизнь в поселке шла своим чередом и требовала моего посильного участия в ней.

2. Брак и другие социальные институты в каменном веке. День 19

И вылилась эта череда жизни в явно повышенный интерес противоположных полов друг к другу. Хозяйственные дела, само собой, делались, это было в порядке вещей. Без выживания, которое было главной задачей архаичных социумов, все остальное было просто бессмысленным. В этом плане ниаи, как и находящиеся немного выше по развитию, чаокота, были очень близки между собой, и, так же, очень сильно далеки от нас, людей. Например, ни у тех, ни других, не существовало церемонии свадьбы. Вообще, понятие праздника для них было, одновременно, чем-то случайным и обыденным. Много добычи — все сыты, уже праздник, победили врагов — тоже праздник, ну, и так далее. Вступление в брак, создание семьи само по себе хорошо и приятно. И у тех и у других в выборе супругов царила полная свобода, факт брака имел чисто уведомительный характер.

У ниаи родов, как социальных институтов, еще не было. Молодожены, получив взаимное согласие друг друга, сразу приступали к строительству собственного жилища, какой уж тут праздник праздновать, сплошные заботы. Все племя было, с одной стороны, разделено на семьи, а, с другой — едино. Последнее подразумевало совместное ведение хозяйства в большинстве его видов и помощь, которая оказывалась всеми и всем, насколько это было в интересах всего племени. Чистой воды первобытный коммунизм.

Чаокота, уже делившиеся на роды, были организованы немного сложнее. Но и у них влюбленные пользовались абсолютной свободой. Единственным отличием было именно существование родов. Новая пара принималась либо в род мужа, либо жены. Предпочтительный вариант выбирали сами супруги. Разумеется, посильную помощь рода на обзаведение они тоже получали. Впрочем, род мог и отказать в принятии к себе пары, или по причинам экономической нецелесообразности, или, банально, из чувства личной неприязни, и такое случалось. Было ли это, в какой-то степени, ограничением свободы отношений полов? Нет, абсолютно нет и, вообще, лежало несколько в другой плоскости. Пара, получившая отказ от обоих родов, либо сама не пожелавшая вступать ни в один из них, автоматически образовывала новый род. Таким образом, генерировался процесс развития самого института родов, в котором было заинтересовано все племя. И, в таком случае, новый род тоже получал первоначальную помощь, но уже на уровне племени.