Время снимать маски

Темные окна казались безжизненными и пустыми, но их обманчивый вид не вызвал сомнения в душе стрелка. Шутер тихо постучал. Затем еще раз. За стеклом дрогнула шторка, а через пару секунд щелкнул замок. Люк встретил его легким кивком. В едином молчаливом понимании их лица обратились к внутренней двери, ведущей в комнату старика. Хотя до рассвета было ещё далеко, он уже не спал. По ту сторону слышалось поскрипывание кресла-качалки и легкий шорох бумаг. Люк впустил друга внутрь, а сам удалился.

Сидя в полумраке, Каррингтон перебирал старые письма и тщательно ощупывал каждый уголок. Ему не требовалась свеча, чтобы осветить строчки, ведь он и так знал их содержание.

– Джеймс… – Шутер сделал пару мягких, медленных шагов. – Вы помните меня?

Старик поднял напряжённые глаза, вглядываясь в нежданного гостя, а потом встал и без слов отвернулся к камину, в котором никогда не разжигался огонь.

– Вы помните, – теперь сказанное было утверждением. – Я бы тоже предпочел забыть. Покончить с этим навсегда.

Молчание. По исхудалому телу пробежала дрожь. Старик провел рукой по холодной поверхности камня, шагнул в сторону и прислонился к стене. Ему требовалась опора.

– То, что вы живы, – Шутер говорил мягко, обдумывая каждое слово, – вселяет в меня надежду.

Они смотрели друг на друга сквозь темноту, наполненную воспоминаниями. Боль, они оба ее чувствовали.

– Я хотел… – голос стрелка дрогнул, когда мысли обратились в прошлое, в ту проклятую ночь, – сказать вам спасибо… И тот парень, Джей. Вы ведь узнали его?

Если бы не человек, стоящий перед ним сейчас, сгорбившийся в темном углу под тяжестью своей ноши… Шутер покачал головой, отгоняя страшные мысли.

– Только вы поможете мне. Только вы, понимаете?

Казалось, прошло несколько минут, прежде чем старик заговорил.

– Я никогда его не видел, – прохрипел он. – У меня было только имя. Но я не смог… Не смог найти.

– Я найду, – вырвалось у Шутера. – Расскажите все, что знаете. Клянусь, что найду его!

Старик затрясся в нервном припадке и сжал губы, словно не хотел говорить. Шутер приблизился к темному силуэту. Неужели слова из него придется вырывать силой? Но разглядев лицо, стрелок вдруг ощутил холод, пробежавшийся вдоль стен и замерший в углу у камина. В глазах Джеймса стояли слезы. Одна капля сорвалась с дрожащих ресниц и скатилась по щеке.

– Я слишком стар. Прости меня, Генри.

– Скажите, что помните его.

– Годы берут свое.

– Нет, – прошептал Шутер, это была последняя надежда.

– Я пытался…

– Нет.

Шутер вдруг осознал всю бессмысленность ситуации. Цель, которую он поставил себе много долгих лет назад, оказалась недостижимой. Кровь отхлынула от его лица, и возникло непреодолимое желание исчезнуть не только из этой черной комнаты, но и из города, из самой страны, с проклятой земли, где даже Бог не желает помочь своим подопечным.

– Вы вспомните, – он шумно выдохнул и снова набрал воздуха. – Ради меня и Розмари. Она этого заслуживает.

Шутер отступил назад, чтобы уйти. Сил больше не осталось. Только маленькая, едва теплившаяся надежда. Он развернулся у двери.

– Она любила вас так же сильно, как и моего отца.

Старик опустился в кресло и трясущейся рукой потянулся к письмам. Шутер посмотрел на стопку, перевязанную выцветшей лентой. Джеймс снова перебрал пальцами уголки.

– Это ее письма, Генри. Но я не могу их отдать. – Он выпрямил помятую местами бумагу. – Все, что осталось…

Старик не договорил. На улице вдруг раздались звуки выстрелов, чей-то крик и ржание лошадей. Выскочив за порог, Шутер вынужден был вернуться к реальности.

Глава 43. На старом месте

Шутер вынул револьвер и внимательно осмотрел улицу. Из-за телеги, что стояла напротив дома Прайса, выглядывала черная шляпа. Пришлось напрячь зрение. Купер? Вот она опустилась, снова приподнялась и прогремел выстрел. Ему тут же ответили. Две пули врезались в телегу, оторвав кусок дерева. Человек в шляпе больше не высовывался, но вместо него показался другой, подозрительно напоминающий Дина.

Ничего не понимая, Шутер посмотрел туда, где прятался их противник. Это был дом местного кузнеца, расположившийся между таверной и табачной лавкой. За сараем, где обычно подковывали лошадей, стоял человек и торопливо наполнял барабан патронами, потом повернулся, готовый продолжить перестрелку, и вытянул за угол левую руку.

Метнувшись в темноту, Шутер обошел пару домов и, пока стрелявшие были заняты друг другом, быстро перебежал на противоположную сторону улицы. Стараясь не шуметь, он подобрался к сараю и взглянул на левшу, который опять проверял револьвер, ругаясь под нос из-за собственных промахов. В очередной раз тот вытянул руку и, прижавшись в стене, спустил курок. На другом конце кто-то вскрикнул. Обрадовавшись долгожданной удаче, левша шагнул назад в безопасное место. Улыбка еще не успела сойти с его лица, как вдруг кулак Шутера врезался в скулу, а оружие оказалось выбитым из рук.

– Я же говорил, что у тебя нет шансов, Ксавье, – негромко произнес Шутер, когда тот съехал по стенке.