Всадник без головы

The conqueror had gained credit and friends. There were few who favoured his adversary; and not a few who were gratified at the result for, short as had been the time since Calhoun's arrival, there was more than one saloon lounger who had felt the smart of his insolence.	Победитель завоевал всеобщее уважение и приобрел новых друзей; на стороне его противника были только немногие. Большинство остались довольны исходом дуэли: несмотря на то что Колхаун только недавно переехал в эти края, своей дерзкой наглостью он успел восстановить против себя не одного завсегдатая бара.
For this it was presumed the young Irishman had administered a cure; and there was almost universal satisfaction at the result.	Все считали, что молодой ирландец хорошо его проучил, и говорили об этом с одобрением.
How the ex-captain carried his discomfiture no one could tell. He was no longer to be seen swaggering in the saloon of the "Rough and Ready;" though the cause of his absence was well understood. It was not chagrin, but his couch; to which he was confined by wounds, that, if not skilfully treated, might consign him to his coffin. Maurice was in like manner compelled to stay within doors. The injuries he had received, though not so severe as those of his antagonist, were nevertheless of such a character as to make it necessary for him to keep to his chamber-a small, and scantily furnished bedroom in "Old Duffer's" hotel; where, notwithstanding the ?clat derived from his conquest, he was somewhat scurvily treated. In the hour of his triumph, he had fainted from loss of blood.	Как переносил Кассий Колхаун свое поражение, никто не знал; его больше не видели в гостинице "На привале", но причина его отсутствия была понятна: тяжелые, почти смертельные раны надолго приковали его к постели. Несмотря на то, что раны Мориса не были такими тяжелыми, как у его противника, он тоже был прикован к постели. Ему пришлось остаться в гостинице Обердофера -- в скромном номере, потому что даже слава победителя не изменила обычного небрежного отношения к нему ее хозяина. После дуэли он потерял сознание от большой потери крови.
He could not be taken elsewhere; though, in the shabby apartment to which he had been consigned, he might have thought of the luxurious care that surrounded the couch of his wounded antagonist.	Его нельзя было никуда перевозить. Лежа в неуютном номере, он мог бы позавидовать заботам, которыми был окружен его раненый соперник.
Fortunately Phelim was by his side, or he might have been still worse attended to.	К счастью, с мустангером был Фелим, иначе положение его было бы еще хуже,
"Be Saint Pathrick! it's a shame," half soliloquised this faithful follower. "A burnin' shame to squeeze a gintleman into a hole like this, not bigger than a pig-stoy!	-- Святой Патрик! Ведь это же безобразие! -вздыхал верный слуга.-- Сущее безобразие -впихнуть джентльмена в такую конуру!
A gintleman like you, Masther Maurice.	Такого джентльмена, как вы, мистер Морис.
An' thin such aytin' and drinkin'.	И еда никуда не годится, и вино.
Och! a well fid Oirish pig wud turn up its nose at such traytment.	Хорошо откормленный ирландский поросенок, наверно, отвернулся бы от того, чем тут нас кормят.
An' fwhat div yez think I've heerd Owld Duffer talkin' about below?"	И как вы думаете, что этот старый Доффер говорил внизу...
"I hav'n't the slightest idea, my dear Phelim; nor do I care straw to know what you've heard Mr Oberdoffer saying below; but if you don't want him to hear what you are saying above, you'll moderate your voice a little.	-- Я не имею ни малейшего представления и мне совершенно безразлично, дорогой Фелим, что говорил Обердофер внизу, но если ты не хочешь, чтобы он слышал, что ты говоришь наверху, то умерь, пожалуйста, свой голос.