Все дороги ведут к тебе

– Я говорила, что у меня почти нет опыта вождения по снегу? – напомнила я.

– Разве это снег, Ора? – возразила Джеки. – Там сантиметра три от силы!

Этот довод я слышала не в первый раз. Но для меня, видевший сугробы из окон автобуса на гастрольном туре, слой толщиной в сантиметр был снегом. Кэден старался вообще не ездить в туры зимой. Как только температура начинала опускаться, мы обычно перебирались во Флориду или Калифорнию.

В последние несколько недель на город обрушились снегопады, но в основном они шли в горах, и вершины стояли заснеженные, красивые.

– Да знаю я! Только я даже на пути домой представляю собой угрозу. Но если передумаю, дам знать, хорошо? – сказала я Уолтеру, и в тот же момент дверь открылась.

– Нет, просто приезжай и все. Я хочу познакомить тебя…

Я бросила взгляд в сторону двери и увидела знакомую фигуру в теплой темной куртке. Он топал ботинками о коврик, который я отряхивала каждый час, если было время.

Я улыбнулась.

Это был Роудс.

А мое сердце признало в нем одну из главных причин того, почему последние два месяца я чувствовала себя такой счастливой, хотя в общей сложности мы с ним виделись семь раз, включая те два, когда ему удавалось вырваться из Колорадо-Спрингс.

– …с моим племянником. А, привет, Роудс! Как жизнь? – сказал Уолтер, заметив его.

Роудс опустил свой чудный подбородок, и между его бровями наметилась морщинка.

– Хорошо. А у тебя, Уолт?

Как он поддерживал контакт с людьми, если за день мог сказать от силы слов двадцать – в зависимости от настроения, оставалось за пределами моего понимания.

– Все отлично. Вот пытаюсь уговорить Аврору прийти к нам на День благодарения.

Мой домохозяин упер руки в боки, поджал губы и хмыкнул.

– Привет, Роудс! – сказала я.

У нас с ним все было хорошо. После его возвращения перемены стали еще сильнее. Как будто он вернулся и решил для себя… что-то.

Отчасти я понимала, что, будь я ему безразлична, он не стал бы делать всего того, что сделал для меня – как домохозяин или по дружбе. Одно дело – когда человек привлекателен внешне. И совсем другое – когда он притягателен чем-то другим, своими личными качествами.

Я не совсем понимала, что происходит. На дружбу это уже походило мало и ощущалось во всем. В том, как крепко он стиснул меня в ответ на мое объятие в тот день, когда вернулся домой. И в том, как случайно касался моих плеч и рук. Но больше всего в том, как разговаривал со мной. Как тяжело смотрел своими фиолетово-серыми глазами. А я ловила каждое сказанное им слово, когда после ужина мы засиживались за столом, и он рассказывал уйму всего.

Почему пошел во флот: потому что думал, что любит океан. Но теперь это прошло – он так навидался его, что хватит на несколько жизней.

Что «Бронко» у него с семнадцати лет и последние четверть века он постоянно его улучшает.

Что жил в Италии, Вашингтоне, на Гавайях и по всему Восточному побережью.

Из овощей больше всего любит брюссельскую капусту, а сладкий картофель и баклажаны ненавидит.

Он был щедрым и добрым. По утрам очищал мое ветровое стекло, если на нем была наледь. Районным смотрителем дикой природы – так официально называлась его должность – он стал потому, что всегда любил животных и считал, что кто-то должен их защищать.

И сейчас этот мужчина, который обожал ужастики, выглядел очень уставшим.

Поэтому я не совсем понимала, что означало хмурое выражение его лица при фразе о том, что я могу пойти в гости к Уолтеру, особенно если он слышал уточнение относительно племянника последнего.

– Привет, дорогая! – ответил Роудс и, кивнув Уолтеру, направился к нам.

Будь в этот момент кто-нибудь в служебном туалете, каждый звук был бы отчетливо ему слышен.

Он назвал меня дорогой!

В присутствии трех человек.

Я сглотнула, ощутив прилив к груди и поборов желание расплыться в широчайшей улыбке, которая, весьма вероятно, придала бы мне вид городской сумасшедшей.

– Ты как здесь? – спросила я, призывая себя сохранять спокойствие.

Он остановился почти рядом со мной. Вид у него был измученный. Утром, когда я уезжала на работу, его уже не было – в последнее время это случалось почти постоянно. Он уезжал раньше меня, а возвращался, когда я была уже в постели. Он работал почти круглосуточно, неустанно и никогда не жаловался. И это мне тоже очень в нем нравилось.

– Хочу проводить тебя домой, а потом мне снова нужно возвращаться, – тихо сказал он с серьезным выражением лица.

Клара отвернулась, и Джеки тоже, точно давая нам возможность пообщаться наедине, хотя на самом деле они только притворялись и подслушивали. Мы уже почти доделали все, что требовалось перед завтрашним выходным днем. До закрытия оставалось десять минут.

Поскольку покупателей не было, а Уолтер, уже считавшийся другом, был не в счет, я сделала шаг и обняла Роудса, щекой и ладонями ощутив прохладу его куртки. Большая грудь поднялась и опала – он обнял меня в ответ.

Вот до чего мы дошли!

– Там опять повалило, – сказал он мне в волосы.

Он приехал за мной, потому что пошел снег. Если бы сердце могло выскочить из груди, именно это и случилось бы.

– Это так мило! Спасибо!