Все думы — о вас. Письма семье из лагерей и тюрем, 1933-1937 гг.

Божеств, героев и царейДеянья режут глаз. СкорейЗабудь о них. К тому ж давноО них писать запрещено.В поэмах солнце и закатПобедным золотом горятА ссохшийся поблеклый листПронизан светом и лучист.Весь мир описан и воспет,И, кажется, веками нетУгла в подсолнечной, где стихНе наследил бы стоп своих.Но тематический истокМне даст холодный сверхвосток:От перевалов ЭвотаТечет он словом мерзлота[2].

II

Где Тында, иль Туман, бежит,

Ольдой, Селип, и Муртетит —Падь Конская, где ИмачиЖурчат — Кипящие Ключи —Зимой и летом, ночью, днем,И по цветам и подо льдом(Не так ли, сердце, бьешься ты?),Где в толще вечной мерзлоты,Как меж тоскливых тусклых туч,Мерцает огустелый луч.(Невзрачна мерзлота на вид,Но дар Мидаса в ней сокрыт) —Там вдоль ущелий по горамВзнестися вверх намерен БАМ.Поет пила, звенит топор,Рвут аммоналом косогор,Меж звуковых зеркал зоветАврально поработать слёт.И стон тайги замолк с тех порКак загремел фаланги хор.

Той песней боевой смущенВнимает мирный орочен.Песнь фаланги«Лов рыбки в взмученной водеОставь, захватчик КВД:Ольдоя струями даноУщелие под полотно.Удвоенным путем на БАМГрозить сумеем мы врагам.Спешим мы вдвое в много раз,Чтоб путь двойной закончить враз.От пункта к пункту, в новый пунктПроводим к морю ж.д. шунт.Чтоб общество без классов спас,Мы строим путь, — не напоказ.»Поет пила, звенит топор,Рвут аммоналом косогор.И гул технических чудес

Таинственный наполнил лес.Но шумом жизни удрученВ горах укрылся орочон.

III

В молве людской давно поблек,Полузабыт стоит Восток.Но как таинственно страннаТа первозданная страна.Здесь всё совсем наоборот,Здесь всё по-своему живет.Здесь на возвышенных хребтахЗатишье, но долинный прахРазносится по ветру. ЗдесьДиковин всех не перечесть.На дне широких котловинКопится холод. Ни одинВетр, отепляющий сюдаНе проникает никогда—Ко дну воздушных сих озер,

Замерзших меж окрестных гор,Себе дороги не найдетИ не пробьет воздушный лед.Весной обычный ледоходХрустальный не вскрывает свод,Но все победней и звончейБежит по наледям ручей.Здесь всё совсем наоборот,Здесь всё по-своему живет.Не встретишь здесь ни кротовин,Ни нор мышиных. Сам одинСкитаешься в чаще лесной,Не видя ни души живой.В тайге не слышен птичий грай.Печален и суров тот край.Пуста, безлюдна и беднаЗолотоносная страна.

IV