Все грехи мира. Книга 2

Впрочем, до своей штаб-квартиры правоохранители арестованного так и не не довезли. Группа инициативных граждан числом «около 10 мужчин» потребовала от помощников шерифа передать им Пеннингтона. Правоохранители с готовностью подчинились, возможно, они были сильно недовольны его поведением – ведь Пеннингтон стрелял в них! – в общем, люди из ведомства шерифа передали задержанного неизвестно кому и умыли руки. Неизвестные инициативные граждане принялись избивать тяжелораненого. После жестоких издевательств Пеннингтон был повешен на растяжках, удерживавших трубу паровой машины на лесопилке неподалёку от Харли. Уже после повешения присутствовавшие выпустили в труп более 30 пуль. В общем, американская демократия проявила себя в высшей степени прямолинейно и узнаваемо.

После расправы над Пеннингтоном Губернатор штата выпустил особое заявление, в котором выразил сожаление по поводу всего произошедшего. И этим ограничился. Никто из линчевателей наказания за самосуд не понёс.

Что касается Говарда Литтла, то он был казнён на электрическом стуле в тюрьме города Ричмонда 11 февраля 1910 г. До последнего момента осужденный не признавал себя виновным в убийстве семьи Медоус, но как-либо объяснить своё подозрительное поведение в те сентябрьские дни не пожелал.

Газетная статья с рассказом о развлечениях жителей Вирджинской глубинки вечером под Рождество: «Линчеванный мужчина умер».

Последние часы перед казнью Литтл провёл в обществе баптистского священника Джонсона (J. R. Johnson), являвшегося настоятелем церкви на Венейбл-стрит в центре Ричмонда. После казни Джонсон сделал весьма любопытное заявление для прессы, в котором сообщил, что Говард Литтл перед смертью признался ему в совершенном «несколько лет назад» убийстве некоего Гео МакКинни (Geo McKinney) из Восточного Кентукки, а также ряде других преступлений, о которых священник не хотел бы распространяться. По-видимому, осужденный рассказал о каких-то преступлениях на сексуальной почве, либо признался в неких противозаконных действиях, совершенных в составе группы, во всяком случае, нежелание священника распространяться на эту тему можно объяснить его опасениями скомпрометировать живых людей. Все эти преступления остались нераскрыты. Джонсон заявил, что хотя Литтл признался в некоторых тяжких преступлениях, он категорически отверг виновность в убийстве семьи Медоус.

Этот момент, конечно же, очень интересен, поскольку непризнание вины перед священником в последние часы жизни действительно выглядит серьёзным доводом в пользу невиновности Литтла. В этом вопросе нам желательно прийти к какому-то однозначному выводу. В конце этой книги у нас будет отдельная глава, посвященная анализу описанных эпизодов и в ней мы подробнее порассуждаем на тему возможной виновности или невиновности Говарда Литтла. Сейчас же лишь отметим, что в действительности, причин для молчания во время следствия и суда он мог иметь великое множество и притом никак не связанных с приписанной ему расправой над Медоусами. В те времена интимные отношения с замужней женщиной считались уголовным преступлением, как и некоторые формы сексуальной активности, вполне тривиальные по нынешним меркам. Если у Литтла была встреча с замужней женщиной, он вполне мог скрывать это, опасаясь повредить ей. Кроме того, он вполне мог принять участие в каком-то уголовном предприятии, скажем, хищении. О содеянном он не желал рассказывать, не отдавая отчёта в серьёзности складывавшейся ситуации, полагая, что веских обвинений против него у прокурора нет и не будет, а все возникшие подозрения адвокат в суде отобьёт. Когда же прозвучали заявления свидетелей, особенно Мэри Ли, то начинать признаваться стало уже поздно – слишком уж густой грязью его замазали.

Трудно отделаться от ощущения, что жена Говарда и домашняя приживалка просто-напросто свели с ним счёты. Жена говорила о неких деньгах, которые так и не появились (существовали ли они вообще?), а приживалка бодро набрасывала уголька на вентилятор, демонстрируя необыкновенную осведомленность в массе всевозможных мелочей. Всё-то она видела – и как Говард Литтл подавал световые знаки в тёмное окно (зачем он это делал, спрашивается?), и сухую рану на его ноге, и выстиранный пиджак, и револьвер, и «ту самую» лампу, и протёртый поутру столик… Учитывая то, как работали детективы из агентства «Болдуина-Фелтса», трудно отделаться от ощущения, что осведомленность эта кем-то была хорошо оплачена.

В этом месте кто-то может недоверчиво поинтересоваться а почему автор так скептически воспринимает аргументацию обвинения и отмазывает Говарда Литтла? Откуда известно, что тот действительно не убивал Джорджа Медоуса и членов его семьи?

Газетные сообщения о казни Говарда Литтла.

Да потому, что история, которой посвящена эта книга, казнью бедолаги Говарда Литтла не заканчивается. Она как раз ею начинается. Если бы Литтл действительно был виновен в том, за что через его тело 11 февраля 1910 г. трижды пропустили разряд постоянного тока под напряжением 2 тыс. Вольт, то повествование на этом можно было бы закончить.