Все хорошо

В кабинете воцаряется молчание. Чувствую, как меняется расстановка сил. Солнце, освещающее меня, – это голос разума. И я купаюсь в его лучах. Положив ногу на ногу, удобнее устраиваюсь в кресле. Нога тут же начинает раскачиваться взад-вперед. Я откидываюсь на спинку. Приходится крепко сжать губы, чтобы не начать напевать себе под нос.

– А ты можешь хотя бы примерно объяснить, как у нее это получилось? – спрашивает декан.

– Нет, – выплевывает Бриана.

– Нет? – повторяет декан.

– Откуда мне знать? Я же не ведьма!

Декан закашливается. Отец Брианы тоже прочищает горло.

– Бриана, – негромко одергивает ее мать.

Хриплый голос ее пропитан алкоголем и «валиумом». И я понимаю, что она тоже не способна пойти дочери наперекор. Они оба ей потакают.

Но Бриана не обращает на нее внимания. Смотрит на меня болезненным и в то же время победным взглядом.

– Я не ведьма! – повторяет она, словно самое интересное еще впереди. – Спросите у ведьмы!

Вот теперь и декану стыдно за нее. Отец и вовсе сидит красный, как помидор. И только мать и Фов косятся на меня так, словно, может быть – ну а вдруг? – мне есть что скрывать.

С улыбкой обернувшись к декану, я вежливо спрашиваю:

– Мне полагается ответить?

Учтиво, мягко. Я – сама рассудительность в платье с маками. «Серьезно? Вы ждете, что я буду отвечать? Видите теперь, что мне приходится терпеть?»

Задумчиво вперившись взглядом в пустоту, декан интересуется:

– Что конкретно ты имеешь в виду, когда говоришь «ведьма»?

– В каком смысле? – хмурится Бриана. – Ведьма есть ведьма. И она меня заколдовала. Это какая-то черная магия. Сатанизм. Я не знаю… Но она наслала на меня болезнь!

– Насколько я понимаю, колдовство – это не обязательно черная магия, так ведь? – спрашивает у собравшихся декан.

– Совершенно верно, а ведовство – ни разу не сатанизм, – подхватывает отец Брианы. – Это, как говорится, две большие разницы.

– Да-да, вот именно, – серьезно вторит ему декан.

– Да вы на ногу мою посмотрите! – визжит Бриана. – Я хромаю! Она взяла меня за запястье, и теперь я хромаю, как раньше хромала она.

– Давай все же проясним, – сдвигает брови декан. – Так ты почувствовала сатанизм?

– ДА ОТКУДА МНЕ, БЛЯДЬ, ЗНАТЬ? Я знаю только, что она точно что-то со мной сделала. Потому что я это почувствовала. И она тоже это знает, скажешь, нет, СУКА?

– Бриана! – охает ее мать.

Та уже задыхается. И вся трясется от ярости. Хватается белыми ручонками за подлокотники, как будто боится рухнуть с кресла на пол. И выплевывает:

– Ее нужно УВОЛИТЬ!!! Бросить в ТЮРЬМУ! Ее… ее…

Тут силы оставляют ее. Она вся скукоживается и еще крепче вцепляется в кресло. Белые костяшки пальцев глядят в мою сторону, как маленькие печальные мечи.

– Бриана, хватит скандалить, – говорит ее отец.

– Ничего страшного, – спокойно произношу я. Сердце под ребрами бьется все так же медленно и ритмично. Голос ровен, как нетронутая гладь озера. Тело легкое, как перышко. Улыбка – сама безмятежность. – Я привыкла.

– Извинись! – приказывает отец.

Но Бриана не станет извиняться. По-детски упрямо сжимает дрожащие губы. И смотрит в пол. А я разглядываю сальные свалявшиеся пряди на ее затылке. Сейчас она снова расплачется.

– Правда, все в порядке, – дружелюбно, великодушно заверяю я. Воплощенное понимание и прощение. И сочувствие, да-да! Я по-прежнему невозмутима. Спокойна, как озерная гладь в безветренный день. – Я прощаю Бриану. Она явно очень расстроена. Повышенная тревожность. Сильный стресс. Кто бы не сорвался?

Тревожность. Стресс. Я произнесла волшебные слова. Вот она, разгадка.

Бриана смотрит на меня, словно я – ее оживший ночной кошмар. Густой темный лес. Черное небо. Идущий по ее следу охотник. Тяжелый воздух и трясина под ногами, которые не дают ей от него убежать.

– Стресс! – радостно подхватывает декан. – Ну, конечно. Стресс – ужасная штука!

– Да, – немедленно соглашается отец Брианы. – Стресс. А ведь в самом деле, в последнее время у нее было столько стрессов.

– Она очень усердно трудилась, верно же, милая? – вторит ему мать Брианы. – У нее даже бессонница началась.

– ПОТОМУ ЧТО Я ЗАБОЛЕЛА! А раньше со мной все было в порядке! Раньше я никогда не болела!

– Как мы выяснили, она и сейчас не больна, – вдруг вставляет ее отец.

– Джим, – шипит мать.

Бриана оборачивается к нему, ошеломленная таким предательством. Так бы кинулась на него, своего собственного отца, и придушила. Придушила своими маленькими хрупкими ручками прямо у нас на глазах.

– Но это же правда? – бесстрастно продолжает ее отец. – Сколько врачей уже ее смотрело? Шесть?

– Семь, – поправляет мать, поглаживая Бриану по сальным волосам. Но та скидывает ее руку.

– Семь. – Отец оборачивается ко мне: – Ей сделали все анализы. И абсолютно все показатели оказались в норме. Она здорова, как лошадь.

– Такого никто не говорил! – возражает Бриана.

– Нам сказали, что, возможно, это какой-то вирус, – продолжает ее отец, обращаясь ко мне и декану. – Но подорвал иммунную систему именно стресс.

– А что тогда с моей ногой? – не сдается Бриана. – И со спиной?