Все места, где я плакала

Как я любила эту песню, особенно в аранжировке Ральфа! Она о страхе любить кого-то, боязни, что это переживание разорвет тебя на части, как стая собак. Я чувствовала себя такой свободной, когда пела своим старым друзьям в моем старом пристанище – как будто последних четырех месяцев не было и я все еще была простой Амели, живущей своей тихой маленькой жизнью в Шеффилде, мечтающей о том, что однажды сможет петь каждый день. На последнем куплете Ральф присоединился, гармонизируя, а затем, без необходимости обсуждать это, мы посмотрели друг другу в глаза, кивнули и оба протянули свои микрофоны, чтобы дать толпе закончить финальную фразу. Все плавно присоединились, крича, заставляя меня чувствовать единение с этими прекрасными людьми.

Я оглядела толпу и увидела, что Джесса показывает мне большой палец. Нашла Алфи. Его глаза увлажнились, когда мы встретились взглядами, и моя улыбка стала шире. Я снова поднесла микрофон ко рту, чтобы закончить последние две строчки фальцетом, все еще глядя на всех, и…

И…

И…

Там…

* * *

А вот и ты, Риз.

Стоишь позади толпы. Не там, где должен был находиться, – в моей новой жизни, не отвечая на мое сообщение, – а здесь, в «Мельнице», и твоя шляпа наклонена под углом. Самодовольная улыбка расползается на твоем лице, когда ты видишь, что замечен, а я вздрагиваю от шока.

Ты был здесь.

Здесь.

Ты пришел.

* * *

Песня закончилась. Аплодисменты были сногсшибательными. Ральф поднял мою руку и заставил меня сжать ее в кулак, пока я ошеломленно смотрела мимо него.

Риз.

Риз был здесь.

В Шеффилде.

Мой мозг просто продолжал нажимать кнопку «отклонить», не в состоянии понять полную неправдоподобность происходящего. Ральф заиграл их последнюю песню. Спустившись на танцпол, я подошла к Ризу, и мне показалось, что море расступается. Я прошла мимо Джессы и Алфи, которые понятия не имели, что он приехал, и даже не знали о его существовании. Они оба улыбнулись мне. Алфи поднял руку, готовясь дать пять. Я подняла палец вверх, сигнализируя «один момент» – хотя, честно говоря, у меня не было никакого плана в голове, как справиться с этой ситуацией. Алфи в замешательстве наклонил голову, и я осторожно протиснулась мимо него.

Риз просто стоял там – в ожидании, улыбаясь, но не приближаясь ко мне. Подойдя к нему, я недоверчиво покачала головой.

– Что ты здесь делаешь?

Он прервал меня, притянув к себе для поцелуя, – такого поцелуя, из которого невозможно выбраться. Закончилось время на размышления, как лучше рассказать об этом Алфи и остальным или попытаться сделать так, чтобы все было лучше… а не как сейчас. Все, что я могла, это отдаться его губам и попытаться чувствовать себя счастливой от того, что он проделал весь этот путь. Риз обхватил мое лицо ладонями и оскалился, улыбаясь во все зубы.

– Боже, я люблю тебя, – сказал он, прежде чем вернуть свои губы к моим.

И меня снова засосало в наш водоворот. Он проделал весь этот путь, чтобы увидеть меня! Он любит меня. Как я могла сомневаться?

– Амели? Что, черт возьми, происходит?!

Алфи был рядом с нами – само воплощение боли и страданий. Ни секунды не сомневаясь, Риз протянул руку, как будто мы находились на деловой встрече.

– Привет, – прокричал он сквозь музыку, – ты, наверное, Алфи! Я Риз, парень Амели.

* * *

Если я закрою глаза сейчас, на этом тротуаре, украшенном вчерашней блевотиной, то все еще смогу увидеть в точности тот момент, когда разбилось сердце Алфи.

* * *

Его брови приподнялись за секунду до того, как реальность обрушилась на него. Потом его лицо исказилось от горя.

Я сжала руку Риза, пытаясь остановить его, хотя было уже слишком поздно и я не знала, что сказать.

– Амели? – голос Алфи едва слышался из-за музыки. – Что происходит?

У меня отвисла челюсть. Все слова полностью улетучились из головы.

Наконец мне удалось выдавить:

– Я собиралась тебе рассказать.

Риз крепче сжал мою талию.

– Подожди, – начал он, – ты была здесь весь день и не сказала бывшему, что у тебя кто-то есть?

Теперь пострадали оба. Теперь на меня злились оба. Желудок скрутило. Хотелось плакать – хоть и не я была здесь злодейкой, но именно от меня исходила вся эта боль.

– Ждала подходящего момента, – попыталась я объяснить им обоим. Потом повернулась к нему. – Риз, я не знала, что ты придешь.

Он даже зарычал в ответ. Я никогда не думала, что люди рычат в реальной жизни.

– Так же, как и я. – Его голос был холоднее жидкого азота. – Одному богу известно, как бы ты «хорошо провела время», если бы я не застал врасплох свою типа девушку.

Слово «типа» поразило меня как пуля. Это было предупреждение. Я почувствовала себя очень плохо. И испытала потребность, отчаянную потребность, чтобы все снова стало хорошо. Но как?

Как?

И Алфи, Алфи, Алфи, который, казалось, прирос к полу.

– Я не… – начала я говорить, не уверена, с кем из них, – не собиралась….

– Я ухожу, – сообщил Алфи. Задержался на мгновение, а затем пропал.

Я смотрела, как он уходит, и не могла даже пошевелиться, потому что чувствовала себя виноватой. Потребовалось много сил, чтобы снова повернуться к Ризу. Его лицо тоже выглядело застывшим.