Всё перемелется в прах (СИ)

Над ухом пронеслось сдавленное рычание, но мужчина позволил мне утонуть в моменте, ощущая мощные удары собственного сердца, отдающиеся в его груди; как продолжали сокращаться мышцы влагалища, дополнительно стимулируя его член. Шумно дыша, уткнувшись лбом в плечо Айзена, я медленно восстанавливала дыхание, пока тело расслаблялось после полученного удовольствия.

— Приподними бедра и не двигайся, — напряженным от возбуждения голосом прошептал мужчина.

Как бы мне ни хотелось проигнорировать просьбу, продолжая растворяться в расслабляющем тумане экстаза, я приподняла бедра, ухватившись за которые, Айзен продолжил двигаться во мне. От того, что чувствительность повысилась после оргазма, я сдавленно застонала, испытывая уже не столько удовольствие, сколько жжение. Расслабившись, я смогла притупить неприятное чувство; а позабыла о нем, полностью сосредоточившись на мужчине. Его грубых толчках, при каждом из которых из его горла вырывался сдавленный от удовольствия не то хрип, не то вздох.

Подойдя к пику наслаждения, Айзен обхватил меня рукой, прижав к себе с такой силой, что, казалось, ребра вот-вот затрещат. Второй же ладонью он давил на мою поясницу, пытаясь максимально глубоко войти в меня, отчего я не сдержалась и застонала. Схватив меня за волосы и оторвав от плеча, он развернул меня к себе лицом и жадно впился в губы долгим поцелуем, пока легкие не зажгло от нехватки воздуха.

Ослабнув и позволив мне лежать сверху, я переводила тяжелое дыхание. Опустив голову на его плечо, прижимаясь грудью и животом к раскаленному страстью телу, я чувствовала каждый удар сердца, как его легкие наполнялись воздухом и вновь сжимались. Волна дикого умиротворения накрыла нас мягким одеялом, и уж не знаю, какого было Айзену, но я никуда не хотела уходить, даже шевелиться.

Гребанная сила секса… Это определенно обоюдно опасный клинок.

Аккуратно приподнявшись и попытавшись переместиться на пол, первым делом чуть не закряхтела, как бабка старая, от ноющей боли в тазобедренном суставе. Рухнув на спину и сведя ноги, скривилась от неприятного напряжения.

— Вот дерьмо…

— Сколько раз просил — не ругайся при мне.

— Сам попрыгай на ком-нибудь, чтобы потом ноги не сводило. Ох, блин, — согнув ногу в колене, скривилась я вновь. На этот раз и из-за занудства мужчины.

— Сама захотела быть сверху, я тебя не заставлял.

— Заткнись.

В столь дерзкой манере я могла позволить себе разговор лишь в этим минуты, окутанные туманом легкости и расслабления после страсти, которая, погаснув, оставляла в голове выжженное поле. Ни мыслей, ни эмоций. Только горькое осознание, сколь падкой я была на соблазн стать еще ближе к человеку, от которого следовало держаться за километр. Но я нашла для себя идеальное оправдание: секс помогал сбросить напряжение и какое-то время держать голову трезвой. Не пади я жертвой сладкого очарования, извелась бы вся, наверное.

Да, оправдание так себе, но мою совесть успокаивало.

— Что ж, — выдохнул Айзен, заняв сидячее положение, — какое-то время тебе придется действовать одной, и я очень надеюсь, что ты сыграешь свою роль. От этого…

— …зависит наше дальнейшее сотрудничество, — устало повторила я фразу, которую слышала с десяток раз. — Я поняла тебя. Можешь на меня положиться.

В конце концов, невозможно метаться меж двух огней или отсиживаться в сторонке, увязнув в этом дерьме по самую шею. У меня еще есть время и возможности, чтобы разыграть свою карту, и даже если погорю и ничего не выйдет — разве стоит об этом сожалеть той, кто уже однажды умерла? Хотя, именно потому, что я однажды погибла, второй раз окунаться в омут неизвестности, который грозил обернуться сплошь холодной тьмой, не хотелось. Но чтобы выжить, мне было бы достаточно занять сторону Готей 13.

Я хочу жить, а не просто выживать, хочу достигать побед и наслаждаться самим фактом своего существования. Но… рядом с Айзеном мои планы обращаются в прах. И здравомыслие уходит на задний план. Наверное, в глубине души я даже хочу, чтобы он предал меня, оборвал ту привязанность, которую я в себе взрастила. Тогда было бы куда проще взяться за голову и отпустить рисковые мечты.

Но он протягивает руку, идет навстречу. За минувшие семь лет мужчина обучил меня многим техникам и действительно помог стать сильнее. К чему все это? К чему вкладывать в меня столько сил и времени, чтобы насладится лишь кратким мигом предательства, вонзая мне нож в спину?

Мне хотелось бы верить, что все это к чему-то, да приведет. Мне хотелось бы, чтобы однажды, ты все же посмотрел на меня с той искренностью эмоций, на которую способен обычный человек. Но ты необычный человек, Айзен. И если хоть раз забуду об этом, то проиграю тебе окончательно.

Эта мысль не покидала меня ни когда я легла спать в твоей комнате, ни когда, собравшись по утру, срезала дорогу по обговоренному маршруту. И, застыв с хмурым видом, уставившись на идеально обыгранную иллюзию твоего трупа, прибитого к стене мечом, скривилась, да цокнула языком.

Слишком правдоподобно.