Все романы в одном томе

Ему было теперь сорок лет. На здоровую зрелость его личности накладывалась профессиональная мягкость манер, но надежней всего он чувствовал себя под прикрытием своего рода пуританской ограниченности, позволявшей с презрением относиться к богатым пациентам, которых ему приходилось возвращать к нормальной жизни. Научное наследие предков открывало перед ним более широкие жизненные горизонты, но он сознательно выбрал скромную позицию в обществе, что подтверждалось и выбором жены. По их прибытии в отель Бейби Уоррен произвела беглую визуальную оценку Франца и, не найдя на нем почитаемого ею пробирного клейма – то есть никаких признаков душевной утонченности и изысканности манер, по которым представители привилегированных классов опознают друг друга, – бесповоротно отнесла его к категории, заслуживающей обращения по второму разряду. Николь всегда немного побаивалась его. Дик же любил так, как любил всех своих друзей, – безо всяких оговорок.

Вечером они спустились в деревню на маленьких санях, которые здесь выполняли ту же функцию, что гондолы в Венеции. Пунктом назначения была старомодная швейцарская пивная при отеле, с деревянными стенами, гулко отражавшими звук, настенными часами, бочонками, витражными окнами и оленьими рогами. Несколько компаний, сидя впритык за длинными общими столами и сливаясь воедино, угощались фондю – неудобоваримым национальным блюдом, напоминавшим валлийские сырные гренки, – и запивали его обжигающим глинтвейном.

В зале царило веселье – дым коромыслом, как выразился молодой англичанин, и Дик вынужден был признать, что лучше не скажешь. Отведав пьянящего пряного напитка, он расслабился и сделал вид, будто мир снова обрел цельность благодаря седовласым мужчинам золотых девяностых, горланившим старые мужские песни вокруг рояля, вторившим их молодым голосам и многоцветью одежды, расплывавшемуся за пеленой табачного дыма. На миг ему показалось, что они – на корабле, который мчит их к долгожданной земле. На лицах всех девушек читалось одно и то же невинное ожидание чего-то, что таили в себе это веселье и этот вечер. Он огляделся: не здесь ли та девушка, которую он заприметил днем? Ему показалось, что она сидит за столом позади них, но, тут же забыв о ней, он стал нести какой-то забавный вздор, чтобы развлечь своих спутников.

– Мне нужно поговорить с вами, – тихо сказал Франц по-английски. – Я могу пробыть здесь не более суток.

– Я так и подумал, что у вас на уме что-то есть.

– Да, есть план, и по-моему, превосходный. – Его рука легла на колено Дика. – План, который принесет успех нам обоим.

– Вот как?

– Дик, есть клиника, которую мы с вами могли бы приобрести на двоих. Это старая больница Брауна на Цугском озере. Если не считать некоторых мелочей, оборудовано заведение в соответствии с современными требованиями. Браун болен, хочет перебраться в Австрию – возможно, чтобы там умереть. Такой шанс выпадает раз в жизни, а мы с вами могли бы составить замечательную команду! Нет, пожалуйста, не говорите ничего, пока я не закончу.

По желтой искорке, сверкнувшей в глазах Бейби, Дик понял, что она прислушивается к их разговору.

– Мы должны использовать этот шанс вместе. Это не так уж вас и стеснит – вы получите базу для экспериментов, лабораторию, собственный научный центр. Проводить там нужно будет не более, скажем, полугода, притом в самый благоприятный с точки зрения погоды период. Зимой вы сможете уезжать во Францию или Америку и писать книги на основе только что проведенных клинических исследований. – Он понизил голос. – И для вашей семьи тамошняя атмосфера и упорядоченность режима будут весьма полезны. – По выражению лица Дика можно было понять, что эта тема ему неприятна, поэтому Франц, быстро облизнув губы, оставил ее. – Мы могли бы стать партнерами. Я взял бы на себя все организационно-административные обязанности, а вы – функции теоретика, блестящего консультанта и все такое прочее. Я трезво оцениваю свои возможности и знаю, что у меня нет тех талантов, которыми наделены вы. Тем не менее и у меня есть кое-какие способности – я отлично владею самыми современными клиническими методами. В своей старой клинике я порой месяцами исполнял обязанности руководителя по лечебной части. Профессор считает этот план великолепным и советует приложить все усилия к его осуществлению. Он говорит, что сам намерен жить вечно и работать до последней минуты.

Прежде чем хотя бы попытаться поразмыслить над этим предложением, Дик представил себе перспективу «в картинках».

– А каковы финансовые условия? – спросил он.

Франц вскинул подбородок, и все в нем словно бы взлетело вверх: брови, морщины на лбу, руки, плечи; мышцы ног напряглись так, что натянулась ткань на брюках, сердце подпрыгнуло к горлу, а голос – под купол нёба.